К концу XVIII века очевидным стал закат эпохи мушкетов в качестве основного оружия пехоты. Командование английской армии стало искать замену мушкету. В 1798 г. было закуплено 5 000 прусских нарезных мушкетов охотничьего типа — штуцеров. В германских государствах штуцерами вооружались егеря — подразделения элитных стрелков.

Тяжелые коротко ствольные штуцера изготавливались в расчете на ведение прицельной стрельбы. Штуцера были очень популярны в Австрии и Пруссии. Качество закупленных англичанами штуцеров оставляло желать лучшего, хотя какое-то количество этих ружей поступило на вооружение 60-го полка и других колониальных частей. Верхи британской армии никак не могли определиться с типом стрелкового оружия.

Лишь в 1799 г., после сравнительных испытаний в Вулвиче, была отобрана винтовка конструкции Изикиля Бэйкера. Первую партию из 800 ружей изготовили к 1802 г., они поступили на вооружение вновь сформированного 95-го (пехотного) полка. Ружья Бейкера имели конструктивное сходство со штуцерами и выпускались в двух вариантах: с «мушкетным» стволом калибра .70 дюймов и «карабинным» стволом калибра .62 дюйма.



Солдат, вооруженных этим оружием, вряд ли можно называть снайперами, однако их задачи в бою отличались от задач обычных пехотинцев — их называли «застрельщиками». Концепция «застрельщиков» оставалась чуждой для большинства армейских офицеров, которые традиционно ставили во главу угла тактики маневр пехотными подразделениями.

Идея, согласно которой отдельно взятый солдат получал в бою определенную инициативу и свободу в своих действиях, представлялась слишком радикальной. Тем не менее, застрельщики появились. Рассыпанный строй застрельщиков действовал перед выстроенной в боевой порядок своей пехотой и, используя характер местности, вел прицельный огонь по противнику.

«Застрельщики» действовали парами или группами по четыре человека, приводя в конфузию и деморализуя врага. После удачных выстрелов застрельщики или меняли позицию, или отступали. Такие застрельщики стали сущими дьяволами. Их выдавали только редкие выстрелы, от которых обязательно кто-нибудь падал в стане противника, приводя в ужас находившихся рядом солдат, которые не могли ничем ответить, так как не наблюдали противника. Один французский офицер оставил реминисценцию, не утратившую своего значения даже в годы Первой и Второй мировых войн: «- Меня вовлекли в перестрелку с этими зелеными — кузнечиками. Они прятались за каждым кустом, за каждым камнем, наводя ужас на моих людей, убивая офицеров моей роты. Даже меня эти гады осмелились ранить. А мы даже не знали по кому стрелять…

С удачной позиции меткие стрелки уничтожали расчеты пушек, убивали лошадей, оставаясь при этом на дистанции, недоступной для стрельбы из мушкетов. Важнейшим фактором успешных действий застрельщиков была внезапность. Точность стрельбы из ружей Бэйкера с годами улучшалась. Известно, что опытные застрельщики поражали цели на дальности в 300 ярдов.

Больше всех известен стрелок Томас Планкетт из 95-го полка, убивший 5 января 1809 г. генерала Кольберта под Виллафранкой при отступлении к Корунне. Планкетт стрелял из неудобной, но обеспечивающей высокую стабильность при прицеливании и выстреле позы, лежа на спине. Такой удачный выстрел требовал сочетания многих факторов — опыта и мастерства стрелка, правильно выбранной позиции, наконец просто удачи. Редко такое бывало.

В контексте войн начала XIX века ружье оставалось точным оружием, но потенциал ружья использовался не в полной мере. В годы наполеоновских войн появились первые подразделения метких стрелков, однако таких стрелков было немного, а подразделений еще меньше. Стрелковая подготовка личного состава этих частей была хорошей, но далеко не снайперской.

Зато эффективностью отличалась тактика: наблюдение за передвижениями противника, скрытность действий, внезапность, желание посеять панику в стане противника. Без таких «наработок» никогда не могли бы появиться снайперские группы XX века. Тогда же были использованы первые примитивные способы камуфляжа — зеленые вместо традиционно красных мундиры.