За аббревиатурой macVsog (литера V образована треугольником в центре, под подбородком «смерти в берете») скрывается одно из самых смертоносных подразделений в истории спецназа США, да и всего мира.

Сокращение MACV означает в расшифровке и переводе «Командование военной миссии во Вьетнаме». Аббревиатура SOG имела официальную расшифровку «Группа изучения и наблюдения» (Studies and Observation Group), но это название было придумано в ЦРУ для отвода глаз, на самом деле речь идет о «Группе по особым операциям» (Special Operation Group).
Хотя ЦРУ набирало в SOG новобранцев из числа будущих и действующих «зеленых беретов» и «морских котиков», задачи SOG-овцев принципиально отличались от специфики любых других видов спецназа. SOG действовали в тылу Северного Вьетнама, но главное — там, где США официально не вели никакой войны: в Лаосе и Камбодже, где базировался Вьетконг, снабжаемый Северным Вьетнамом по так называемым «тропам Хошимина».

История MACV-SOG начинается в 1964 году. Первые пять групп SOG получили названия штатов США: Alaska, Dakota, Idaho, Iowa и Kansas. Помимо разведки и диверсий, в постоянную «разнарядку» MACV-SOG входили также операции по освобождению плененных американцев, содержавшихся в каком-нибудь тюремном лагере.



Каждая группа SOG состояла, как правило, из 8-12 бойцов, но включала всего трех американцев — командира, его заместителя и радиста, остальные набирались из так называемых «горцев» - презираемых вьетнамцами национальных меньшинств из горных селений. Горцы не призывались во вьетнамскую армию, даже не имели гражданства, говорили на своих наречиях, и только у двух из их племен были зачатки примитивной письменности. Тем не менее, еще во времена, когда «навести порядок» во Вьетнаме пытались французы, горцы зарекомендовали себя прекрасными воинами. Именно от французского слова Montangard (горец) американцы прозвали такого воина «монтаньяр» или просто Yard. Применение горцев позволяло сделать из SOG боевую единицу, где суперсовременные военные технологии сочетались с местными древними приемами войны и разведки. В процессе подготовки и после проведения операций на волосок от смерти американцы и монтаньяры становились, практически, братьями. Например, один из самых известных командиров SOG, Джерри Шрайвер, которого радиостанция «Радио Ханой» прозвала «Бешеным псом», почти все свободное время проводил в деревне своих горцев, даже построил себе там хижину и тратил на подарки и покупки для монтаньяров всё свое жалованье.

Оперативник SOG был тем, кого можно смело назвать «человек войны». Как сказал ветеран SOG, кавалер Почетной медали Конгресса Джим Флеминг, он был “квинтэссенцией воина-одиночки, антиобщественным типом, постоянно сконцентрированным на выполнении задачи… Он всегда готовился к бою, постоянно тренировался, постоянно”. Эти слова сказаны именно о «Бешеном псе» Джерри Шрайвере, авторе крылатой фразы, дающей представление о том, что такое ДУХ оперативника SOG. Когда однажды авианаводчик радировал Шрайверу, что его группа окружена противником, и «дело — табак», «Бешеный пес» ответил: «Ни в коем случае. Я их поймал в точности, как планировал - я окружил их ИЗНУТРИ».

Каждому боевому заданию MACV-SOG предшествовала длительная и тщательная подготовка: указания от командира базы командиру патруля за неделю до операции, инструктаж американцев в составе группы, воздушная разведка с участием командира группы для выбора места посадки, для аэрофотосъемки и изучения местности, далее — разработка плана операции на основе разведданных и, наконец, представление плана операции командиру базы. Командир отряда SOG, будучи иногда простым сержантом, как, например, «Бешеный пес» Шрайвер, при этом имел больше свободы и самостоятельности в своих действиях, чем гораздо более высокие по званию офицеры других родов войск. Мало того, он мог быть ниже по званию, чем другие члены его группы, но в отряде считался «первым после бога», как капитан на корабле. Его приказы никогда не оспаривались, даже не обсуждались. Именно на «зеро» (от порядкового номера в кодовом списке группы — 1-0) лежала ответственность за благополучный исход операции, и поэтому в лидеры группы отбирались наиболее опытные и проверенные огнем люди, вне зависимости от воинского звания.

После утверждения плана операции начиналась подготовка. Рассчитывался каждый шаг, каждая предполагаемая ситуация, чтобы довести действия до бессознательного автоматизма. И это вдобавок к тому, что оперативники SOG и без того все время между операциями проводили в тренировках, отрабатывая навыки бесшумного и невидимого передвижения, синхронизируя коллективные действия и, конечно, стреляя из всех видов оружия. О вооружении SOG можно говорить долго, упомяну лишь несколько деталей. Во-первых, трофейное оружие использовалось так же широко, как американское.

Во-вторых, оперативник порой превращался в этакую «новогоднюю елку», увешанную пистолетами, ножами, гранатами и прочими смертоносными игрушками. При этом все закреплялось так, чтобы оказываться в руке в считанные доли секунды: магазины — слева, гранаты — справа, с отогнутой чекой, которую легко вынуть даже раненому, компас — на левой руке, чтобы не отрывать руку от карабина, определяя направление, и так далее. В-третьих, имеющееся оружие постоянно «доводилось» и переделывалось как самими оперативниками, так и по их заказу. Например, на пулеметы ставились специальные мощные пружины, чтобы лентопротяжный механизм позволял использовать соединенными вместе множество пулеметных лент, что давало колоссальную огневую мощь. Знаменитый боевой нож Bowie тоже был разработан специально для SOG, и, как известно, именно эта аббревиатура была выбрана компанией, наладившей в 80-х годах прошлого века выпуск реплик прославленного холодного оружия. Повсеместно применяющееся, взамен лестниц, вертолетное тросовое устройство с сиденьем для эвакуации тоже было изобретено в SOG.



Наконец, наступал день операции. При высадке патруля командир всегда первым покидал вертолет, так же, как в конце всегда последним вступал на его борт — еще одна черта, сходная с капитаном корабля. Этот принцип, в фильме «Мы были солдатами» обозначенный как исключительное качество героя Мела Гибсона, в SOG был обязательным и естественным для любого командира. Часто группа была одета в черную форму и широкие шляпы Вьетконга — обычная маскировка диверсантов и разведчиков (разведчики противника тоже часто орудовали в форме джи-ай). Во время рейда по вражеской территории группа в полной тишине проходила за день, порой, всего 500 метров. Любые следы прохождения уничтожались. Во время так называемой «стерилизации» разгибалась даже каждая веточка, случайно согнутая бойцом. Кроме того, иногда создавались цепочки ложных следов на случай, если при высадке противник узнал о группе, и будет ее искать. Использовался также метод «петли», подобный поведению тигра: возвращаясь по кругу в начало собственного следа, можно было узнать, не идет ли за отрядом противник, и зайти ему в тыл. Иногда за минуту боец делал всего один шаг, направляя оружие в сторону наиболее вероятного появления врага, внимательно и тщательно осматриваясь, прислушиваясь и принюхиваясь. Да-да, принюхиваясь, не удивляйтесь. Еще во время Второй Мировой войны разведчики утверждали, что могут учуять врага по запаху за полсотни метров. Это звучит поразительно, но объясняется вполне материалистически: выделения тела, взрывчатка и порох, оружие, смазка — все это имеет отчетливый запах, особенно усиливающийся в жарком влажном климате, а главное — «букет» этих запахов индивидуален для противостоящих друг другу армий, за счет различия использующихся вооружений, расходных материалов, мест дислокации и даже питания. Кроме того, постоянное нахождение в экстремальных условиях обостряет инстинкты и приводит в действие способности, недоступные обычному человеку. Вот как вспоминал один из оперативников поведение «Бешеного пса» и его монтаньяров во время операции: «Он и его горцы могли сидеть, привалившись к дереву, и дремать. Внезапно он резко садился, переглядывался с горцами, они отрицательно мотали головой и опять закрывали глаза, расслабляясь. Я наблюдал за этим с изумлением - что все это значит? Вдруг откуда-то над нами появлялись встревоженные птицы, а через долю секунды мы слышали где-то вдали звуки выстрелов. То есть, Шрайвер и его люди сумели услышать, оценить фактор угрозы и, соответственно этому, принять решение - и все это до того, как я увидел вспугнутых птиц». Такие вещи, как предчувствие опасности, в SOG не игнорировались, поскольку интуиция была таким же необходимым и развитым навыком, как умение стрелять или безмолвно общаться с помощью условной жестикуляции и мимики. Во время стоянок подыскивали места на холмах, густо заросшие терновником или вьющимися растениями, максимально затрудняя противнику прочесывание местности. Территорию стоянки уменьшали до предела, а каждый боец перед сном получал сектор для ведения стрельбы. Засыпали в полном боевом снаряжении, лишь слегка ослабив ремни и подложив рюкзак под голову, в окружении мин, установленных предельно близко, на расстоянии, составлявшем меньше трети от стандартного, чтобы противник не мог обойти их, окружая лагерь. Утром связывались с наводчиком авиации, наскоро завтракали и, разумеется, проводили полную «стерилизацию». Эпизоды в голливудских фильмах, где враг обнаруживает место привала спецназа по окуркам или фантикам — дань сюжетному развитию, на деле такого быть не могло, хотя бойцам в воспитательных целях постоянно рассказывали о подобных случаях и их плачевных последствиях.

Основой совместных боевых действий SOG была партизанская тактика захвата, огня и отступления. При стрельбе нечетные номера в строю делали шаг вправо, а четные — влево, так все могли вести огонь по противнику, не мешая друг другу. При отступлении передовой боец короткими очередями отстреливал магазин, отступая назад, и эстафету огня принимал следующий, и так далее. В комплекте с гранатами и устанавливаемыми минами получался непрерывный и длительный огневой заслон. Через каждые две сотни метров менялось направление движения, и даже в этой ситуации следы группы, по возможности, уничтожались. Рюкзаки сбрасывали и, если удавалось, минировали — преследователи не могли устоять от того, чтобы обследовать их, и это давало дополнительные секунды отступающим, секунды, в каждую из которых к преследующим добавлялись десятки новых. Вьетконговцы устраивали настоящую психологическую атаку отряду, сопровождаемую криками, выстрелами, стуками по деревьям, как при травле зверя, чтобы спровоцировать панику, но прекрасная подготовка бойцов делала их невосприимчивыми к таким методам воздействия. Тем не менее, часто отряд оказывался окруженным, и выскользнуть из такой ловушки было чрезвычайно трудно. Тела погибших оперативников далеко не всегда можно было эвакуировать с места боя, но бойцы никогда не оставляли раненых. Если кто-то получал серьезное ранение, группа занимала круговую оборону, как можно ближе к посадочной точке, и принимала бой. Если эвакуация оказывалась невозможной, отряд вызывал огонь на себя, чтобы нанести максимальный урон неприятелю. За такие действия в армии и на флоте награждали высшими наградами, это считалось вершиной героизма. В SOG это было в порядке вещей, и ни один оперативник не был награжден за то, что вызвал огонь на себя.

Если боец SOG оставался живым после двух десятков рейдов в тыл противника, это воспринималось почти как чудо. Когда я вижу на сайтах, посвященных MACV-SOG, фотографии встреч ветеранов, поражает, что кто-то из этих людей, десятки раз настойчиво «дергавших смерть за усы», вернулся домой. Джерри «Бешеный пес» Шрайвер стал легендой еще и потому, что уцелел в четырех десятках вылазок. Во время последней, под ураганным огнем, он атаковал пулеметное гнездо противника, и больше Шрайвера никто никогда не видел. Как часто бывает в таких случаях, возникла легенда, что «Бешеный пес» жив. Такие легенды послужили сюжетной основой для голливудских фильмов, рассказывающих о бывших спецназовцах, до сих пор живущих отшельниками где-нибудь в джунглях Лаоса.

MACV-SOG воевали на территории «серого», «теневого» Вьетнама — Лаоса и Камбоджи, стран, которые не входили в формальную зону боевых действий, но на деле превратились в тыловую базу Вьетконга.

В 1969 году соотношение потерь в регулярных частях американской армии было 15:1 — на 1 убитого джи-ай — 15 вьетконговцев.

В том же году за январь-февраль MACV-SOG потеряли 15 человек и убили почти полторы тысячи солдат противника. То есть, соотношение 100:1.

Годом раньше, в 1968 году в Камбодже, это соотношение в MACV-SOG было 108:1.

В 1970 году на одного убитого оперативника SOG приходилось 153 уничтоженных вьетконговца, и это абсолютный рекорд за всю военную историю США.