Спецназ ВМФ – это подразделения Вооруженных сил РФ, имеющие особую подготовку, и предназначенные для ведения разведывательных и диверсионных действий на приморских направлениях в интересах Военно-морского флота и ГРУ ГШ.

Подразделения морского спецназа имеются во флотах многих сильных в военном отношении стран: США, Великобритании, Израиля, Китая, Турции. Не является исключением Россия, получившая в наследство большую часть военно-морской мощи СССР. В настоящее время подразделения спецназа ВМФ являются одними из наиболее боеспособных и подготовленных по своим задачам в Вооруженных силах России.

Бойцов спецназа ВМФ часто называют боевыми пловцами, но правильное название их воинской специальности – «водолаз-разведчик». Являясь, как и спецназ ГРУ, прежде всего, высокопрофессиональной силовой разведкой, морской спецназ России очень сильно отличается от армейского спецназа. И тот, и другой находятся в подчинении ГРУ ГШ, их личный проходит строгий отбор и жесткую подготовку к действиям тылу врага. Но структура, боевые задачи и направления боевой подготовки у подразделений наземного и морского спецназа разные. Есть нюансы и в требованиях при отборе личного состава.

В открытых источниках существует очень мало информации по спецназу ВМФ. По понятным причинам деятельность морского спецназа в СССР и России всегда носила секретный характер. Тем не менее, кое-что можно найти и в открытом доступе. Бывает, что информацией делятся и сами ветераны спецназа. Например, в журнале “Коммерсант-Власть” № 14 за 2002 год опубликовано интересное интервью с контр-адмиралом Геннадием Захаровым, который в 1967-1990 гг. служил в морском спецназе СССР. В 1967 Г. Захаров был назначен командиром МРП на Черноморском флоте. Информация, данная им в интервью, заслуживает доверия, так как получена она, что важно, «из первых» рук, и, стыкуется с данными из других источников.

Говоря о «боевых пловцах» и «морском спецназе», следует сразу определиться с терминами. Ведь боевые пловцы решают специфические задачи не только в составе разведывательно-диверсионных подразделений. Собственно спецназ ВМФ – это разведывательно-диверсионные подразделения, находящиеся в оперативном подчинении ГРУ. Иногда в литературе встречается название «Отряд «Дельфин», однако по словам самих боевых пловцов на специализированных форумах в интернете, это не более, чем выдумка журналистов.

Со спецназом ВМФ нельзя путать ОСНБ ПДСС (отряды специального назначения борьбы с подводными диверсионными силами и средствами; ранее назывались ОБ ПДСС). Эти отряды тоже включают боевых пловцов, натренированных на ведение подводного боя и минирование/разминирование, но задачи ОСНБ ПДСС прямо противоположны спецназу ВМФ – защита кораблей и объектов своего флота от вражеского подводного спецназа. Термин «боевые пловцы» корректно употреблять именно по отношению к личному составу ОСНБ ПДСС.

КРАТКАЯ ИСТОРИЯ СПЕЦНАЗА ВМФ

Морские разведывательно-диверсионные части начали создаваться перед Второй мировой войной многими крупными державами: Великобританией, Италией, несколько позже – Германией. СССР не был исключением. Первые эксперименты по созданию подводных разведывательных подразделений проводились на Тихоокеанском флоте в 1938 г. Тогда группа разведчиков в легководолазном снаряжении была выпущена из торпедных аппаратов подводной лодки на глубине 15-20 м с целью разрезания противолодочной сети для преодоления ПЛ противолодочных заграждений. Затем группа должна была выйти на берег и провести диверсию против берегового объекта с применением реального оружия и взрывчатки. Аналогичные учения были проведены перед Великой Отечественной войной и на Черноморском флоте. Отчеты по данным учениям сохранились, и послужили основой для воссоздания морского спецназа СССР в 1953 г.

Однако к началу войны ВМФ СССР все-таки не имел специализированных разведывательно-диверсионных подводных подразделений. Их пришлось создавать в спешке, так как тяжелая обстановка требовала от флотской разведки развернуть активные действия на побережьях и захваченных противником территориях. 11 августа 1941 в Ленинграде было сформировано первое советское подразделение боевых пловцов – рота особого назначения (РОН). В июле этого же года на флотах начинают формироваться разведотряды. Однако, эти подразделения в большей степени действовали на берегу, десантируясь с моря или воздуха. Они наблюдали за перемещениями вражеских конвоев, проводили диверсии против береговых объектов.

А вот бойцы РОН специализировались на использовании водолазного снаряжения и являлись лидерами в этом направлении. Они сами изготавливали многое необходимое снаряжение: гидрокомбинезоны, дыхательные аппараты, герметичные контейнеры для вооружения.
На их счету морского спецназа РОН множество выдающихся операций. Они принимали участие в Шлиссельбургском десанте, вели доразведку «Дороги жизни» на Ладожском озере, поиск и обезвреживание донных мин на наших фарватерах. В ходе одного из рейдов в районе Стрельны водолаз-разведчик РОН В. Борисов обнаружил развертывание немецких ракет Фау-2, которыми немцы готовились обстреливать Ленинград. Координаты огневых позиций были переданы командованию, после чего они были уничтожены огнем корабельной артиллерии Балтийского флота.

В ходе операции «Бурлаки» бойцами РОН был скрытно заминирован пирс с боевой техникой и работающими саперами противника в районе Петергофа. После подрыва мин группа во главе с А.Корольковым успешно вернулась на базу.

Еще одной известной операцией РОН стала диверсия против коллег – итальянских боевых пловцов, проведенная в ночь с 4 на 5 октября 1943 г. Высадившись на побережье Стрельнинской дамбы, разведчики-диверсанты уничтожили готовые к применению радиоуправляемые катера-мины итальянцев и наземный пост связи и наблюдения. К сожалению, одна из подгрупп, возглавляемая старшим лейтенантом Пермитиным, погибла в этой операции.

В августе 1944 г. водолазы-разведчики провели еще одну сложнейшую операцию – по подъему затопленной в Выборгском заливе немецкой подводной лодки U-250. Данная подводная лодка заинтересовала советское командование, так как выживший и взятый в плен командир лодки В. Шмидт давал противоречивые показания, а немецкая авиация несколько раз бомбила район затопления подлодки, пытаясь ее уничтожить. Сложность заключалась в том, что работы приходилось проводить на предельной глубине, а сама конструкция лодки, по некоторым данным, предусматривала ее подрыв в случае попытки подъема. Тем не менее, советские аквалангисты справились и с этой задачей. После подъема лодки в ее торпедных аппаратах была обнаружены новейшие германские торпеды Т-5, ранее неизвестные военным специалистам СССР и союзников. Их боевые характеристики значительно превосходили торпеды того времени, и на момент обнаружения Т-5 ими было уже уничтожено 24 английских корабля и несколько советских.

Несмотря на успешные действия советского морского спецназа, РОН была расформирована в конце 1945 г.



Воссоздание спецназа ВМФ началось в 1952 г., когда стало ясно, что флоты вероятного противника имеют в своем составе подобные подразделения и активно развивают их. Инициатором формирования морских разведывательно-диверсионных подразделений выступил контр-адмирал В.К. Бекренев. 29 мая 1952 г. вопрос создания частей специального назначения был рассмотрен Военно-морским министром вице-адмиралом Н.Г. Кузнецовым и утвержден в “Плане мероприятий по усилению разведки ВМС”, представленном контр-адмиралом Бекреневым 24 января 1953 года. На совещании с начальниками управлений ГРУ МГШ министр подтвердил принятие решения о создании на флотах отдельных морских разведывательных дивизионов, в первую очередь на Черноморском и Балтийском флотах.

В сентябре 1953 г. в районе бухты Круглая, г. Севастополь был размещен 6-й морской разведывательный пункт – МРП (в 1968 г. реорганизован в 17-ю ОБр ЧФ с дислокацией на о. Березань, г. Очаков). С этого момента началось формирование спецназа ВМФ в его современном виде. В 1954 г. создан 457-й МРП на Балтийской флоте (пос. Парусное, Калининградская обл), а в 1955 г. – 42-й МРП на Тихоокеанском флоте (изначально – бухта Малый Улисс, окончательное место дислокации – о. Русский, Владивосток). Начинают воссоздаваться методики подготовки водолазов-разведчиков, проводится разработка нового снаряжения для них.

С 1953 г. в Институте ВМС выделяется лаборатория из шести сотрудников, которая проводит разработки исключительно в интересах морского спецназа. До конца 1960-х годов лаборато­рией было создано большое число дыхательных аппаратов и стационар­ных дыхательных систем. С 1957 года началась активная разработка водных средств движения (самоходных подводных аппаратов, герметичных контейнеров, приборов навигации и связи, устройств и приспособлений для применения носителей водолазов). В результате советский морской спецназ получил современную технику.

Правильность решения о воссоздании морского спецназа подтвердилась уже в 1955 г., когда в ходе визита советской эскадры в Портсмут, Англия, в непосредственной близости от корабля «Орджоникидзе» с Н.С. Хрущевым на борту был замечен боевой пловец. Была дана команда на проворот винтов корабля, в результате чего водолаз был разорван на части. Им, якобы, оказался капитан-лейтенант британских ВМС Лионелл Бастер по прозвищу «Крабб», опытный боевой пловец. На тот момент он находился в отставке. По одной версии, Крэбб хотел изучить констукцию винтов «Орджоникидзе», по другой – даже заминировать корабль. По данным Г. Захарова, Крабб действительно занимался шпионажем в пользу Англии, но в Портсмуте он не погиб, а был всего лишь замечен вахтой корабля. Позже Крэбб был пойман КГБ, и несколько лет провел в тюрьме на территории Восточной Германии.

Создание морского спецназа в 50-е гг. проходило сложно. Не хватало, прежде всего, материальных средств. Опыт также оказался в значительной мере утрачен. Тем не менее, в 1960 г. структура МРП оказывается в основном сформированной. В 1969 г. развернут 431-й МРП Каспийской флотилии из 50 водолазов-разведчиков, в 1983 г. – 420-й МРП на Северном флоте (г. Североморск). В 1967 г. на Черноморском флоте был сформирован учебно-тренировочный отряд, занимавшийся разработкой и освоением техники для морского спецназа.

На протяжении всего времени своего существования спецназ ВМФ СССР занимался интенсивной боевой учебой. Постоянно шли испытания новых минно-взрывных устройств и средств доставки водолазов-разведчиков.

Спецна­зовцы принимали участие в минно-взрывных работах в Суэцком канале во время арабо-израильского конф­ликта 1974—1975 гг. участвовали в разработке нормативных документов по действиям и боевой подготовке водолазов-разведчиков, постоянно проводили учения по проникновению и учебному минированию всевозмож­ных объектов на территории Калинин­градского региона, а также в Лиепае, Таллине, Балтийске, обеспечивали безопасность руководства страны во время встреч и переговоров глав США и СССР в Рейкьявике в 1986 г и на Мальте в 1989 г, проводили огромное количество других мероприятий.

Здесь нельзя не упомянуть учение 1988 г. по проникновению и миниро­ванию Ленинградской АЭС в Сосно­вом Бору. Тогда, несмотря на учебное противодействие органов КГБ и МВД, задача по проникновению и условному уничтожению объекта была успешно выполнена с одновременным исполь­зованием двух групп, высадившихся с моря и суши. Интересно, что в ходе учений одна из групп была случайно обнаружена пожилым грибником. В военное время лицо, обнаружившее группу, скорее всего, было бы уничтожено на месте. Но в условиях учений пришлось включить грибника в состав группы, что, впрочем, привело того в полный восторг. Он носил часть экипировки спецназов­цев, готовил еду, заготавливал дрова, уточнял маршруты и выполнял другие поручения до успешного выполнения разведчиками своей миссии. По выводам и разбору данного учения охрана ЛАЭС была принципиально пересмотрена и усилена.




Любопытны факты учебно-бое­вой биографии 17-й бригады спецназа Черноморского флота до 1992 года. Спецназовцы ЧФ первыми в СССР провели учение и отработали задачу по освобождению захваченного терро­ристами корабля (судна на подводных крыльях) в 1988 г. с передачей полученного опыта подразделению антитеррора «Альфа». Черноморский спецназ пер­вым стал проводить учения и решать различные задачи с при­менением боевых дельфинов и других морских животных. Один из офицеров части впоследствии даже стал коман­диром вновь образованной воинской части — дельфинария в Казачьей бухте г. Севастополя.

С развалом СССР 17-ю бригаду морского спецназа, дислоцированную на о. Первомайский, постигла тяжелая судьба. Во время неразберихи, начавшееся после развала Союза командование бригады, не заинтересованное в переезде с теплого моря куда-нибудь поближе к Северному Ледовитому океану, приняло решение о приведении личного состава к присяге на верность Украине. Многие офицеры, не согласные с этим решением, перевелись на Балтику, Тихий океан, а некоторые просто уволились. Их место заняли люди, не столь подготовленные в профессиональном плане, нередко даже совсем далекие и от моря, и от спецназа, однако национально сознательные. После передачи бригады в украинские Вооруженные силы уровень ее боевой подготовки начал катастрофически падать. Но это было еще не самое страшное. Летом 1995 г. во время обострения российско-украинских отношений, связанных с разделом Черноморского флота, бригаде было приказано выделить и вооружить 15 диверсионных групп, которые начали «демонстрацию силы» - отработку учебных задач вблизи кораблей Черноморского флота России. В случае вывода российских кораблей в море эти учебные задачи должны были стать боевыми. А наиболее хорошо подготовленной группе из 10 офицеров и мичманов предписывалось в случае начала боевых действий захватить штаб Черноморского флота РФ. Таким образом, морской спецназ Украины едва не оказался втянут в братоубийственную войну. К счастью, боевые действия не начались.

В настоящее время Украина, имея карликовый военно-морской флот, все еще обладает подразделениями морского спецназа, среди которых:

73-й центр морских спецопераций ВМС Украины, г. Очаков (бывшая 17-я ОБр, затем, с середины 90-х – 7-я ОБр), в составе четырех отрядов: подводного минирования, подводного разминирования, разведки и диверсионной борьбы, спецсвязи.
801-й отдельный отряд борьбы с подводными диверсионными силами и средствами, г. Севастополь;
подразделения боевых пловцов в составе ВВ МВД Украины «Омега» и «Скат».

Правда, по свидетельству самих же военнослужащих украинского морского спецназа, уровень его подготовки низок. Возможно, что 73-й центр морских операций ждут дальнейшая реорганизация и сокращение.

Больше повезло 431-му отдельному морскому разведывательному пункту специального назначения (ОМРП СпН), который дислоцировался в Баку. Его вывели в Россию. С 1992 по 1998 г. дислоцировался около г. Приозерск Ленинградской обл., а затем переведен в г. Туапсе,
Краснодарский край.

Что касается МРП, дислоцировавшихся на территории России, то развал коснулся их в гораздо меньшей степени, чем 17-ю ОБр СпН, и в целом, спецназ ВМС РФ сохранил высокую боеспособность.

ЗАДАЧИ И СТРУКТУРА СПЕЦНАЗА ВМФ РОССИИ

К задачам современного морского спецназа относятся:
обеспечение морских десантных операций;
минирование кораблей противника, его военно-морских баз и пунктов базирования, гидротехнических сооружений;
поиск и уничтожение мобильных оперативно-тактических средств ядерного нападения, поиск и уничтожение объектов оперативного управления, других важных целей в прибрежной зоне;
выявление сосредоточения войск противника, других важних целей в прибрежной зоне, наведение и корректировка ударов авиации и корабельной артиллерии на эти цели.

В мирное время к задачам морского спецназа можно отнести борьбу с терроризмом и обмен опытом с другими специальными подразделениями и силовыми структурами России.

В настоящее время спецназ ВМС России включает четыре МРП – по одному на каждом флоте:
В/ч 59190 – 42-й ОМРП СпН на Тихоокеанском флоте (о. Русский р-н Владивостока);
561-й ОМРП СпН на Балтийском флоте (п. Парусное р-н г.Балтийск, Калининградская обл.);
420-й ОМРП СпН на Северном флоте (п. Полярный, р-н Мурманска);
В/ч 51212 – 137-й (бывший 431-й) ОМРП СпН на Черноморском флоте (г.Туапсе).
МРП территориально входят в состав флотов, но находятся в оперативном подчинении ГРУ ГШ ВС РФ.

По штату мирного времени МРП включает 124 человека. Из них 56 бойцов, остальные – технический персонал. Доля технического персонала в подразделениях морского спецназа существенно выше, чем в спецназе ГРУ. Бойцы делятся на группы по 14 человек, которые представляют собой автономные боевые подразделения. Те, в свою очередь, включают в себя более мелкие группы по 6 человек: 1 офицер, 1 мичман и 4 матроса.




В МРП имеется три отряда, каждый со своей спецификой действий:
Первый отряд специализируется на уничтожении береговых объектов. Как правило, водолазы-разведчики отряда добираются к цели подводным путем, а дальше действуют, как обычные диверсанты ГРУ.

Второй отряд специализируется на выполнении чисто разведывательных задач.

Третий отряд занимается подводным минированием. Это подразумевает скрытный подход к объекту атаки под водой. Специализированная водолазная подготовка наиболее важна для третьей группы.

Более крупным, чем МРП, подразделением морского спецназа является бригада СпН. В СССР была развернута одна бригада спецназа ВМФ – 17-я, ее численность составляла 412 человек. Сейчас в ВМФ России нет развернутых бригад морского спецназа, но считается, что в случае начала войны 42-й ОМРП СпН на Тихоокеанском флоте будет развернут в бригаду.

Что касается ОСНБ ПДСС, то они базируются на крупных военно-морских базах. Территориально они подчиняются командиру военно-морской базы, а оперативно – начальнику отдела противолодочной борьбы управления боевой подготовки флота.

Состав отрядов следующий:

160-й ООБ ПДСС (Видяево, СФ): 60 чел.
269-й ООБ ПДСС (Гаджиево, СФ): 60 чел.
313 ООБ ПДСС (пос. Спутник, Кольский п-ов, СФ): 60 чел.
311-й ООБ ПДСС (Петропавловск, ТОФ): 60 чел.
313-й ООБ ПДСС (Балтийск, БФ): 60 чел.
473-й ООБ ПДСС (Кронштадт, БФ): 60 чел.
102-й ООБ ПДСС (Севастополь, Украина, ЧФ): 60 чел.

ОСНБ ПДСС включает взвод водолазов-минеров, взвод боевых пловцов и команды радиотехников. Бойцы ОСНБ ПДСС вооружены автоматами АК-74, специальными образцами подводного и двухсредного оружия (автоматы АПС, АДС, пистолетами СПП-1), бесшумным оружием (автомат «Вал», пистолеты АПБ, ПСС), противодиверсионными гранатометными комплексами «ДП-64», средствами минирования и разминирования, техническими средствами обнаружения и противодействия диверсантам.

ВООРУЖЕНИЕ И ТЕХНИКА МОРСКОГО СПЕЦНАЗА РОССИИ

Морской спецназ предназначен для действий в трех стихиях: на море, на земле и в воздухе. Транспортировка разведывательно-диверсионной группы к цели может осуществляться любым из этих трех путей, или их сочетанием: наземным вариантом, десантироваться воздушным (с помощью парашютов из самолетов и по-штурмовому из вертолетов) и морским способом (с подводных лодок, надводных кораблей и катеров ВМФ России). Личный состав морского спецназа обучен десантированию в сложнейших, смертельно опасных условиях: например с парашютом со сверхмалой высоты непосредственно в море, выходу на берег в темноте в шторм.

Для этого спецназ ВМФ использует специальное оснащение:

индивидуальные и групповые подводные носители водолазов («Протон», «Сирена-УМ» и др.) с грузовыми контейнерами (КТ-2, МКТ и др.);
парашюты обычных типов и водолазные (Д-6, ПО-9, СВП-1 с ПВ-3 и др.);
дыхательные аппараты замкнутого цикла и открытого типа (ИДА-71у, ИДА-75п, АВМ-5 и др.). При этом личный состав, выполняющий боевые задачи, работает с аппаратами только замкнутого цикла. Аппараты открытого типа используются только на подстраховке.




Несмотря на большие успехи СССР в создании техники для подводного спецназа, она так и не избавилась от ряда недостатков. По словам Г. Захарова, западные боевые пловцы для транспортировки к цели пользуются аппаратами сухого типа – «мини-субмаринами». Советская же промышленность пошла по пути разработки аппаратов «мокрого» типа. С таким аппаратом боевой пловец может продержаться в теплой воде четыре часа, в холодной – не более полутора. Советские подводные мины, при высоких боевых качествах, не могли стыковаться с носителем, и их приходилось транспортировать, на обычном буксирном тросике, который обрывался, запутывался в винтах и т.д.

Известно, что с 1975 по 1990-е гг. на вооружении ВМФ состояли двухместные сверхмалые подводные лодки «Тритон-1» и «Тритон-2». Их было выпущено 38 единиц. Но в настоящее время эти аппараты выведены их состава флота и сданы на слом.

Уже после распада СССР был представлен еще один отечественный образец сверхмалой подводной лодки – пр. 865 «Пиранья». Однако было построено всего две подводных лодки, причем одну из них едва не приобрел через подставное лицо известный наркобарон Пабло Эскобар. В 1999 году обе подлодки порезаны на металлолом. Поэтому сейчас морской спецназ России, по-видимому, в качестве подводного транспортного средства продолжает использовать аппараты «мокрого» типа.

На вооружении спецназа ВМФ РФ, помимо штатных образцов стрелкового оружия ВС РФ, состоят:
АКС-74м с ГП-3 и НСПУ-3;
Бесшумное оружие (ПБ, АПБ, АКМС с ПБС);
Специальное подводное оружие (пистолеты СПП-1, СПП-1М, автомат подводный специальный АПС);
Нож разведчика стреляющий НРС-2;

Разнообразное инженерное вооружение (как разнообразные армейские мины, так и специализированные подводные СПМ, УПМ и др.).
Огневая мощь групп морского спецназа может быть усилена тяжелым вооружением: ПЗРК, гранатометами, ПТУРСами и другим оружием.
Для связи под водой используются подводные гидроакустические станции звукоподводной связи (МГВ-6в). Кроме того спецназ ВМФ оснащается приборами разведки, навигации и т.д.

ДЕСАНТИРОВАНИЕ МОРСКОГО СПЕЦНАЗА НА ВОДУ: ПОРЯДОК И ТЕХНИКА

Десантирование на воду является, пожалуй, одним из наиболее сложных и опасных элементов подготовки морского спецназа.
Спецназовцы на борту самолета находятся в полном водолазном снаряжении. При прыжке на парашюте они одеты в гидрокомбинезон ГК-5М2. ГК-5М-1 он не имеет замка объемного шлема, вместо него имеется обтюратор с маской ВМ-5. Личное оружие находится в резиновых чехлах, снаряжение – в контейнерах ИКД-5.

Во время полета снабжение парашютистов кислородом происходит от бортовой системы самолета. При подлете к району десантирования командир группы осматривает личный состав и приказывает просигнализировать о готовности к десантированию. После этого десантники отсоединяют шланги бортового кислородного оборудования и начинают дышать от своих аппаратов ИДА-71П. По команде десант покидает транспортный отсек, последним прыгает командир группы. Десантирование производится на парашютах ПВ-3, специально разработанных для десантирования водолазов. От обычного десантного парашюта он отличается увеличенной площадью, так как масса водолаза в полном снаряжении может достигать 180 кг. После раскрытия основного парашюта контейнер ИКД-5 и запасной парашют отпускаются и уходят вниз на пятнадцатиметровых стренгах. Когда контейнер касается воды (это сразу заметно по замедлению скорости падения), парашютист раскрывает гашетки замков, которые отпускают свободные концы основного парашюта.

После погружения в воду водолазы отсоединяют запасной парашют и ранец основного, подтягивают к себе за стренгу контейнеры. Затем следует короткое всплытие, аквалангисты соединяются стренгами в сцепку, и начинают движение при помощи ласт в направлении берега. Впереди их ждет высадка, маскировка водолазного снаряжения, стремительный уход в глубь суши от линии берега и ведение разведки в глубоком тылу противника. Что касается основных парашютов, то они намокнут и потонут через 20-30 минут, перестав таким образом демаскировать группу.

ОТБОР В МОРСКОЙ СПЕЦНАЗ, СПЕЦИФИКА СЛУЖБЫ И БОЕВАЯ ПОДГОТОВКА

В СССР подразделения морского спецназа комплектовались по призыву. Тогда это было вполне оправданным. Молодежь приходила в армию уже достаточно физически подготовленной, многие имели разряды по парашютному спорту и нырянию с аквалангом. Учитывая, что срок службы на флоте составлял три года, за это время можно было подготовить достаточно квалифицированного водолаза-разведчика.

Сейчас срок службы и в российской армии, и на флоте составляет один год, качество призывников очень сильно упало, поэтому комплектовать морской спецназ призывниками не выглядит хорошей идеей. Хотя, согласно руководящим документам ВС РФ, комплектование разведывательных воинских частей СпН и ОсН может осуществляться из граждан, проходящих службу как по призыву, так и по контракту.

Г. Захаров описывает отбор призывников следующим образом. Офицеры морского спецназа: командир МРП, командир отряды, врач-физиолог и инструктор по физподготовке начинали работу с флотской приемной комиссии. Отбирали приглянувшихся кандидатов.

Естественно, требовалось хорошее здоровье. Особо крупных старались не брать. Оптимальным считался кандидат ростом около 1,75 м и весом 75-80 кг. Такие люди выдерживают самые большие относительные нагрузки. Изучали анкету и психологические качества. Дети-сироты и дети из неполных семей отсеивались. Предпочтение отдавалось выходцам из многодетных семей: служба в морском спецназе очень опасна даже в мирное время.

Также подходящие кандидаты отбирались в «учебках» морской пехоты. Но надо понимать, что выносливость, храбрость и отличные физические данные еще не гарантируют успешной службы в морском спецназе. Здесь особенно важна своеобразная психологическая устойчивость. Бывает так, что смелый и инициативный на суше человек совершенно теряется в подводной среде.

Отсев кандидатов проводился в несколько этапов.




Первый: марш-бросок «тридцатка» - бег на 30 км с весом 30 кг.

Затем элементарный тест на психологическую устойчивость «Ночь на кладбище». Бойцы должны провести ночь на могилах. Его не проходили три-четыре кандидата из ста. Захаров описывает случай, когда трое кандидатов разрыли могилу и начали искать в ней золото. Что интересно, их оставили в подразделении. В дальнейшем это оказались самые психологически устойчивые люди.

Проверка трубой. Жесткий тест. Кандидаты должны проплыть через трубу, имитирующую торпедный аппарат подводной лодки. Ее длина – 10-12 м, ширина – 533 мм. Сначала труба не полностью заполняется водой. На финальном этапе боец должен проплыть в легководолазном снаряжении через трубу, заполненную водой. Для некоторых это становится моментом истины в плане пригодности к службе в подводном спецназе. Дмитрий Загорцев в повести «Матрос СпН» описывает именно такой случай, произошедший с ним, когда он, физически крепкий и находчивый юноша, «на гражданке» нырявший с аквалангом, впал в панику, оказавшись в трубе. Дело закончилось потерей сознания и вытягиванием кандидата из трубы с помощью страховочного троса. Что характерно, плавание в «чистой» воде не доставляло ему никаких неудобств, но при плавании в замкнутом пространстве оказалось, что главный герой подвержен клаустрофобии. Г. Захаров рассказывает о смертельном случае с «трубой», когда боец, пересилив себя, все-таки нырнул в нее, но от страха заработал обширный инфаркт. Все это важно для понимания того, с чем приходится сталкиваться бойцам морского спецназа.

Продувка шлема. Спуститься под воду, открыть шлем, чтобы его заполнила вода, закрыть шлем и выдуть воду через травящий клапан. Это типовая ситуация. Некоторые, как только вода доходила до носа, пулей выскакивали на поверхность. Если кандидат не мог пройти тест с первого раза, его не отсеивали, однако провал нескольких попыток означал, что человек не будет служить в морском спецназе.

Контрольный заплыв. Это самый серьезный, и в то же время показательный тест. Если предыдущие два теста неподходящий человек еще как-то мог проскочить, то этот объективно показывал возможности каждого. После прохождения легководолазной подготовки кандидатам устраивался подводный заплыв на одну милю. В баллон кислородного аппарата закачивали воздух под давлением 170 атмосфер. При нормальном спокойном дыхании кислород успевал регенерироваться и баллон на финише показывал давление 165 атмосфер. Если же человек психологически надломлен, дышит ртом, он «съедает» весь воздух и на финиш приходит с давлением 30 атмосфер.

Последний тест назывался «слабое звено». Для бойцов морского спецназа очень важна психологическая совместимость. Бойцы садятся в классе, каждому дается список группы и карандаш. И боец должен против каждой фамилии написать цифру: с кем он хотел бы пойти в паре в разведку в первую очередь, с кем - во вторую, а с кем - и а последнюю. Анкеты анонимные. После этого баллы суммировались и те, кто набирал самые большие баллы, отсеивались.

Те, кто не смогли пройти тесты, уже не отправлялись назад в свои подразделения. Нужно же было кому-то выполнять хозработы и в морском спецназе.

Как видим, качества, необходимые для службы в спецназе ВМФ, несколько отличаются от шаблонного образа спецназовца. Это необязательно супермены и мастера рукопашного боя, но прежде всего, психологически устойчивые люди, хотя и обычная боевая подготовка в морском спецназе находится на высоте.

Г. Захаров приводит интересный пример роли психологической устойчивости в работе морского спецназа:

«Был у меня такой боец Валя Жуков - посмешище, только ленивый в части его не подначивал. И вот как-то подводники попросили у меня трех водолазиков для участия в испытаниях подлодки-спасателя. Если бы их не порезали потом на лом, экипаж "Курска” был бы спасен. Испытания в океане. Я дал трех лучших ребят. Начали работать нормально, по программе, и вдруг кто-то спрашивает: “А сколько там под килем?” А там два с половиной километра. Как услышали, у двоих сразу все разболелось - не идут под воду, и все. Хотя разницы никакой - хоть 100 м, хоть 5 км. А Вале Жукову хоть бы что. За троих отмолотил все испытания, не вылезая из воды. Он у меня был и лучшим боевым санитаром, с ранами и переломами справлялся, как будто всю жизнь до этого был фельдшером. Но таких сверхустойчивых людей – единицы. Остальных нужно было упорно тренировать».

Процесс боевой подготовки в спецназе ВМФ идет непрерывно. Программа обучения насыщенна и включает в себя водолазную, воздушно-десантную, навигационно-топографическую, горную специальную, морскую, физическую подготовку, огневую подготовку (в том числе владение оружием армий вероятного противника), минно-подрывное дело, рукопашный бой, умение выживать в условиях различных театров военных действий, знания о вооруженных силах вероятного противника, радиодело и многое другое, без чего не обойтись в современной войне. Значительное время уделяется изучению действий под водой: подводного проникновения на территорию противника и эвакуации в воду, ориентирования, наблюдения в условиях плохой видимости, преследования противника и отрыва от преследования, маскировки на грунте.



Полученные навыки отрабатываются в ходе практических тренировок.

По словам Г. Захарова, смертность в процессе боевой учебы не была редким явлением. Если командир МРП терял в год не больше двух-трех человек, его не наказывали, а просто устно журили. Хотя это не значит, что к человеческим жизням в спецназе ВМФ относились наплевательски. Наоборот, разрабатывались инструкции на случай нештатных ситуаций, личный состав до мелочей заучивал порядок действий в таких случаях.

Первый и второй отряды тренировались на различных береговых объектах, пока все действия не оттачивались до блеска. Третий отряд прежде всего учился действовать в агрессивной водной среде.

В советское время подводный спецназ постоянно привлекался для проверки состояния защищенности стратегических объектов, противодиверсионной защиты кораблей и наземных объектов флота. Как правило, «обороняющейся» стороне сообщался максимум данных по группам, которые будут работать (состав, объект и время действия), тем не менее, спецназовцам регулярно удавалось проникать на объекты и выполнять учебные задачи. Иногда приходилось идти на военную хитрость – «сдавать» одного из товарищей, и пока «пойманного диверсанта» торжественно вели в штаб части, основная часть группы работала. Один из бывших бойцов морского спецназа вспоминает на интернет-форуме о том, как группа на учениях вошла на эсминец под видом проверяющих; в другой раз раз спецназовцы въехали в гавань на УАЗе, номера которого и водителя хорошо знали на КПП; сам автор поста однажды конвоировал «товарища, одетого в форму... капитана милиции прямиком в кабинет командира в/ч».

Даже в условиях, когда время и место атаки были известны, а на объекте диверсантов в полной боевой готовности ждало несколько сот человек, группы СпН умудрялись выполнять задачу. Если же группа работала без предупреждения, результат тем более был предсказуем.

БОЕВОЕ ПРИМЕНЕНИЕ СПЕЦНАЗА ВМФ

Практически все боевые операции советского и российского морского спецназа являются секретными, в открытом доступе о них известно очень мало. Г. Захаров, например, утверждает, что воевать ему не приходилось

Во время «Холодной войны» спецназ ВМФ выполнял задачи там же, где и другие «военные советники» из СССР: в Анголе, Вьетнаме, Египте, Мозамбике, Никарагуа, Эфиопии и других странах, часто по просьбе их правительств. В Анголе и Никарагуа пловцы охраняли советские корабли и консультировали местные вооруженные силы.

Когда началась война в Афганистане, многие офицеры спецназа ВМФ просили отправить их «за боевым опытом», однако руководство не реагировало на эти просьбы. Вместо этого в подразделения спецназа ВМС для передачи боевого опыта направлялись офицеры, побывавшие в Афганистане. И правда, какой смысл было бросать в мясорубку людей с водолазной подготовкой, отправлять их в двухнедельные рейды по горам или пустыне, если в наличии были обычные подразделения ВДВ и СпН ГРУ?

После распада СССР все изменилось. Во время событий в Чечне группировку российских войск приходилось собирать «с миру по нитке», и видимо, этим объясняется тот факт, что морской спецназ все-таки попал на «сухопутную» войну. В Первую чеченскую кампанию личный состав 431-го ОМРП действовал в составе 8-й роты 879-го одшб 336-й обрМП БалтФлота, сформированной из моряков Ленинградской военно-морской базы. Командовал ротой капитан 1 ранга В., по профессии – подводник. Пехотные офицеры Выборгского полка противодесантной обороны, которые должны были ехать на войну, отказались это делать. Бригада морской пехоты Балтийского флота в то время находилась в состоянии развала. Личный состав 8-й роты набирался из моряков корабельных специальностей, далеких от сухопутных боевых действий. В этих условиях, из-за отсутствия штатных разведчиков, разведывательное обеспечение действий 8-й роты было возложено на 431-й ОМРП, бойцы которого действовали в составе 1-го (разведывательного) взвода. Кстати, капитан первого ранга В. прямо не упоминает о том, что в составе 8-й роты действовал именно спецназ ВМФ, но на это указывают другие источники, и сама логика событий. В условиях, когда рота формировалась с большим трудом из моряков, не имевших пехотной подготовки, взять подготовленных разведчиков больше было просто негде.

Разведвзводом командовал офицер спецназа ВМС гв. ст. лейтенант Сергей Анатольевич Стобецкий. Рота должна была убыть в Чечню в январе 1995 г, но из-за организационных проблем только 4 мая была переброшена в Ханкалу. В это время было объявлено перемирие, за время которого боевики успели перегруппироваться и «зализать раны», а 24 мая боевые действия возобновились. Федеральные войска начали наступление на горную часть Чечни, где укрывались отряды боевиков. 8-я рота начала выдвигаться в направлении Шали–Агишты–Махкеты–Ведено. 1-й разведвзвод действовал в авангарде, занимал ключевые точки, а за ним подтягивались взводы морской пехоты с тяжелым снаряжением. В горах начались серьезные боестолкновения с бандформированиями. Рота была вынуждена занять позиции и окопаться. В ночь с 29 на 30 мая позиции 8-й роты подверглись обстрелу из автоматического миномета «Василек». Рота понесла большие одномоментные потери: шесть погибших, двадцать раненых. Среди погибших был и командир разведвзвода гв. ст. лейтенант Стобецкий.

Часто утверждают, что спецназ ВМФ принимал участие в боях в Чечне не в первую, а во вторую кампанию. Однако, если участие морского спецназа в первой чеченской войне подтверждается фактами, а во время боевых действий погиб офицер, то об участии во второй – ничего конкретного. Скорее наоборот, к этому времени боеспособность ВС РФ повысилась по сравнению с тем плачевным состоянием, в котором она находилась после развала Союза, и уже не было смысла посылать морской спецназ в горы.

Также спецназу ВМФ России иногда приписывают подрыв и затопление части грузинских кораблей в порту Поти во время войны в Южной Осетии, но это не так. Грузинские корабли затопили разведчики 45-го отдельного гвардейского полка СпН ВДВ. Морскому спецназу эта миссия подошла бы как нельзя лучше. А «сухопутные» спецназовцы выполнили ее хоть и успешно, но не самым оптимальным образом.

Грузинские корабли следовало затопить в открытом море, но так как разведчики ВДВ не имели квалификации для управления судами, то потопили их у пирсов.