24 октября 2000 года было отмечено 50-летие образование войск специального назначения – спецназа Главного Разведывательного Управления Генерального Штаба (ГРУ ГШ). Сначала это были отдельные роты, позже батальоны для ведения разведывательно-диверсионной деятельности в тылу противника, а с конца 1962 года во всех военных округах стали формироваться бригады специального назначения. Именно эти бригады впервые стали называться “спецназом”, именно армейский спецназ ГРУ ГШ является исторически “настоящим спецназом”. (Сегодня же начальники разных уровней цепляют это название к разным военным и милицейским подразделениям без разбора). Спецназ ГРУ не имеет ничего общего с воздушно-десантными войсками, хотя и носит для оперативной маскировки их петлицы, и даже с разведкой ВДВ. У спецназа свои задачи и своя подчиненность.

Части спецназа – это разведывательно-диверсионные части, которые предназначены для действия в оперативном тылу противника на всю глубину ТВД - театра военных действий (100 – 1000 км), в отличие от тактической разведки, которая действует в прифронтовой полосе (0 – 100 км) и стратегической (вся глубина). Вторая составляющая деятельности спецназа – диверсионная.

История создания специальных разведывательных и диверсионных подразделений уходит в глубь веков. В создании русского спецназа существенную роль сыграли тверичи: путешественник Всеволод Иванович Роборовский (1856 – 1910) и Илья Григорьевич Старинов (1900 – 2000).

Не буду долго останавливаться на личности Всеволода Ивановича Роборовского (1856-1910), чье детство и последние дни жизни прошли в сельце Андреевское Вышневолоцкого уезда Тверской губернии (сегодня д. Тараки Удомельского района, могила находится в с. Овсище Вышневолоцкого района). Сведения о нем можно найти в справочных изданиях. В настоящей же статье речь о том, что походы Н.М. Пржевальского, в которых принимал участие Роборовский, осуществлялись, прежде всего, в интересах военного министерства и им финансировались. И Пржевальский, и Роборовский были офицерами Генерального Штаба (!), а глубина их экспедиций осуществлялась именно на глубину Центрально-Азиатского ТВД. Да, экспедиции заявлялись как научные (оперативная маскировка) и реально выполняли научные задачи. Но, прежде всего, задачами экспедиций был сбор разведывательной информации: картографирование местности, поиск проходов в горах и пустынях, знакомство с характером местного населения, изучение климата, водообеспечение территорий. Чисто научные экспедиции, которые финансировала Академия Наук, финансировались на порядок хуже. Территории, по которым проходили экспедиции Пржевальского и Роборовского, были в то время фактически бесконтрольными, и Российская Империя взвешивала возможность подчинить их своему влиянию. По организации, по целям и задачам, по глубине действия эти экспедиции, выражаясь современным военным языком, можно охарактеризовать как “действия отряда оперативной разведки ГШ на глубину ТВД”.

Илью Григорьевича Старинова еще при жизни стали называть - “легенда русского спецназа”. Безусловно, Старинов сыграл решающую роль в создании предпосылок для возникновения специальных диверсионных частей, разработал основы их тактики, создал специальные виды вооружения и техники для их эффективной деятельности.

Впервые я познакомился с его именем, обучаясь на факультете спецназа ГРУ ГШ Рязанского воздушно-десантного командного училища в 1981-1985 гг. (Тогда спецназ и факультет в Рязани были столь засекреченны, что об их существовании не знали даже многие военоначальники). Минно-подрывное дело изучалось на факультете основательно, это был один из профильных предметов. Основные учебные пособия и наставления по минно-подрывному делу были разработаны при непосредственном участии Старинова.

Свою военную биографию Илья Григорьевич изложил в книгах “Мины ждут своего часа” (1964) и “Пройти незримым” (1988). В середине 1990-х были изданы, в т.ч. за рубежом, его книги “Записки диверсанта”, “Мины замедленного действия”, “Солдат столетия”, “Под покровом ночи”. После отрешения от власти Н.С. Хрущева из первой книги цензурой было изъято 8 печатных листов, но и в оставшемся объеме Старинов откровенно и жестко изложил свое мнение об ошибках военного руководства СССР накануне и в ходе Великой Отечественной войны. Именно поэтому его вторая книга увидела свет только 24 года спустя! Накануне его столетнего юбилея в 2000 году в периодике прошло ряд публикаций о его жизни.

Илья Григорьевич Старинов родился 2 августа по н.с. (Илья-пророк, громовержец) 1900 года в деревне Войново Орловской губернии (возле г. Болхов), но детство его прошло на тверской земле. Он был первым ребенком в семье путевого обходчика на железнодорожном перегоне Завидово – Редькино. Семья из восьми человек жила в железнодорожной будке, а недалеко протекала река Шоша. Это место сейчас затоплено водами Иваньковского водохранилища. День рождения и имя определило судьбу мальчика: “Часами в детстве сидел я у насыпи, глядя как завороженный на проносящиеся мимо будки поезда. Казалось нет на свете силы, способной сдержать их бешенный бег. Однако мы, ребятишки, знали: отцу поезда подчиняются…

Однажды вьюжной ночью я проснулся от грохота взрывов. Оказалось, отец обнаружил лопнувший рельс и, не надеясь, что машинист заметит красный сигнал, положил на рельсы петарды. Они и задержали состав.

Этот случай так поразил мое мальчишеское воображение, что отец долго-долго представлялся мне человеком сказочной силы”.

Учился Илья Григорьевич в четырехлетней школе в Завидово, куда ездил каждый день на поезде, вставая в 5 часов утра. Как-то году в 1908 его, ученика приходской школы, отправили в дальнюю поездку по школьным делам со священником. Шел Великий пост. В вагоне священник развернул сверток и стал есть котлеты. Мальчик возмутился, а при возвращении из поездки прилюдно осудил действия священника. “Бузотера” отчислили из школы. С 12 лет Илья Григорьевич уже работал сторожем на торфяной машине.

Еще до революции он попал в Тверь и устроился работать на одну из фабрик. В октябре 1917 года вместе со своими фабричными дружками он вступил в боевую группу, созданную Тверским городским Советом рабочих и солдатских депутатов. Этой группе было поручено задерживать воинские эшелоны, следовавшие в Петроград. Оружие группа не имела, но смогла задержать несколько составов с солдатами, заваливая железнодорожные пути бревнами и выводя из строя семафоры. В 1918 году умерла мать Ильи Григорьевича - “когда я был в Твери”.

Во время гражданской войны он вступил в Красную Армию и участвовал в боях против Деникина и Врангеля. В 1919 году попал в плен, бежал, был ранен. Под воздействием рассказов товарища по госпиталю после выздоровления он попросился служить в саперную роту. Таганрог, Азов, Темрюк, Крым, Керчь, Кубань, Махачкала, Баку, Грузия, Батум – долгий путь солдата на войне. Служба в инженерных войсках определила всю его дальнейшую жизнь.

Осенью 1922 году Старинов окончил за год двухгодичный курс Воронежской школы военно-железнодорожных техников и был направлен в железнодорожный полк в Киев. Полк восстанавливал разрушенную в годы войны железнодорожную сеть. Вдоль железных дорог, вблизи населенных пунктов находилось большое количество неразорвавшихся боеприпасов. Пользуясь любой возможностью, Старинов изучает устройство различных типов взрывателей, делает первые опыты по выплавлению взрывчатого вещества (ВВ) из бомб и снарядов. “Уже в то время, - пишет Илья Григорьевич, - я впервые задумался над созданием портативных мин для подрыва вражеских эшелонов… простых, надежных, удобных, безотказных”. В этом тезисе Старинов сформулировал задачу, которая в то время еще не была решена нигде в мире. Противопоездные мины - “адские машины”, которыми пользовались инженерные войска всех стран, были громоздкими и не надежными.

Увлечение молодого военспеца минным делом замечает начальство. Его командируют в приграничную полосу для составления планов разрушения железнодорожной инфраструктуры на случай войны.

В 1929 году ушел из жизни отец.

Весной 1930 года Старинов был переведен в ГРУ ГШ. В качестве инструктора преподавал основы диверсионной тактики группам китайцев, поляков, работникам компартий западноевропейских стран, в т.ч. А. Марти, П. Тольятти.

В начале 1930-х годах в западных приграничных округах развернулась работа по подготовке кадров для партизанского движения в возможной будущей войне, строительство укрепрайонов, партизанских баз, велась закладка тайников с оружием и снаряжением (в т.ч. на территории сопредельных государств). Старинов организовал лабораторию, где разрабатывались образцы специальных диверсионных мин. Так, разработанная им тогда “угольная мина”, очень эффективно использовалась в годы Великой Отечественной войны. Мина маскировалась под кусок угля и подбрасывалась в угольные бункеры паровозов. Попадая оттуда в паровозную топку она взрывалась и выводила паровоз из строя.

1932 году на учениях в Ленинградском военном округе Старинов командует диверсионной (партизанской) группой, которая десантировалась ночью на парашютах в тыл противника для совершения диверсий на коммуникациях противника. (А впервые группа парашютистов из 12 человек с вооружением была десантированна под Воронежем 2 августа 1930 года – день рождения Воздушно-десантных войск). В ходе учений, при активном противодействии “противника”, группа Старинова успешно минировала десятью минами 10-ти километровый участок железной дороги и, пожалуй впервые, было проведено успешное скрытое масштабное минирование штаба условного противника, который располагался в деревне.

В 1933 году Старинова перевели служить в Москву в Наркомат Обороны и он поступил на учебу в Военно-транспортную академию. Еще в 1929 году Старинов познакомился с Д.М. Карбышевым. В 1934 году Карбышев занимал должность начальника кафедры академии им. Фрунзе. После разговора со Стариновым о минах различного назначения и минах замедленного действия, массовое изготовление которых предлагал Старинов, Карбышев рекомендовал ему написать на эту тему диссертацию.

После окончания академии Старинов служил в должности заместителя военного коменданта железнодорожного участка в Ленинграде. Он неоднократно сопровождать в Москву Блюхера, Тухачевского, Ворошилова, Шапошникова. Однажды Старинов отважился поговорить с М.Н. Тухачевским о подготовке к партизанской войне и продемонстрировал простейший минный замыкатель, изготовленный из спичечного коробка. (Актуальность этого замыкателя не потеряна до сих пор!) Тухачевский разговор не поддержал, воевать предполагалось на чужой территории крупными воинскими соединениями…

В 1936 году Старинов добровольцем по направлению руководства ГРУ уехал в Испанию советником и инструктором разведгруппы Доминго Унгри. Предстояло на практике отработать методы ведения диверсионной войны. Идея Старинова была проста, как все гениальное. Основное напряжение во время войны, конечно, происходит на линии соприкосновения противоборствующих сторон. Но длительность этого напряжения зависит, помимо морального фактора, от своевременного обеспечения воюющих частей всем необходимым. Действовать в прифронтовой полосе диверсионным группам трудно: высокая плотность боеспособных частей, круглосуточное боевое охранение. Другое дело растянутые коммуникации противника. Организовать их эффективную охрану не возможно в принципе. К тому же службу в тыловых частях несет менее боеспособный контингент. Хорошо организованная и координируемая из центра диверсионная деятельность может в значительной степени парализовать транспортную сеть противника и отвлечь на ее охрану боеспособные части с фронта.

В декабре 1936 года Старинов (в Испании его кличка была “Вольф”, но в книге он пишет “Рудольф”) вместе с подготовленной им диверсионной группой впервые вышел на боевое задание. В ходе операции между городами Теруель и Калатаюдом были разрушены автомобильный и железнодорожный мост, выведена из строя линия связи.

После каждого выхода Старинов тщательно анализирует работу техники, причины успеха и неудач. Постоянно идет совершенствование мин. Из купленных на личное жалование нескольких карманных часов Старинов изготовляет мины замедленного действия. Под Хаеном в ряды отряда подрывников влились бойцы из состава интербригады. Старинов быстро нарастил численность отряда и, после соответствующей подготовки, в тыл противника одновременно стало выходить по нескольку групп. Для отрыва от преследования противником группы применяли гранаты с замедленным действием. (И сегодня разведгруппы, уходя с места засады, диверсии, минируют, при необходимости, пути отхода. Кто был в зоне боевых действий - знает об этом). В тылу противника Старинов стал создавать базы, на которых складировался запас ВВ и мин. Группы уходили в тыл налегке, что сохраняло физические силы бойцов и позволяло выполнять несколько боевых задач за один выход.

Под Кордовой диверсионной группе, в которую входил Старинов, удалось пустить под откос крупный эшелон со штабом итальянской авиадивизии. Это событие вызвало большой резонанс. Взять интервью к минерам приехали Михаил Кольцов и Илья Эренбург. 23 марта в “Правде” появилась статья Эринбурга об этом событии. Старинов, по понятным причинам, остался в тени. О его участии в испанских событиях знали только посвященные. С людьми отряда Старинова познакомился также Эрнст Хемингуей, который был в Испании фронтовым корреспондентом. С бойцами отряда он принял участие в нескольких рейдах в тыл противника. По собранным материалам он написал в последствии свой знаменитый роман “По ком звонит колокол” (1940), где правдиво, хоть и с небольшим налетом патетики, описал действие диверсионной группы в тылу противника. В этом романе Хемингуей сделал также очень много точных психологических наблюдений, характеризующих моральный климат войны.

В условиях дефицита штатных мин Старинов много внимания уделял изготовлению мин из подручных средств, мин “сюрпризов”. В Испании Старинов изобрел и изготовил малые магнитные мины для подрыва цистерн с горючим. Их внешний вид с тех пор почти не изменился.

Во время боев за один из опорных пунктов, который находился в брошенном монастыре, Старинов со своей группой применили мину-сюрприз, которую можно назвать “троянский конь”. Ящиками с ВВ был нагружен мул, и обороняющиеся сами впустили его внутрь монастыря. После взрыва республиканские части смогли легко его захватить.

Подготовленные Стариновым инструктора минно-подрывного дела и командиры диверсионных групп спустя пару месяцев уже сами выступали в роли организаторов диверсионной деятельности, что позволяло быстро наращивать количество групп, засылаемых в тыл противника. В результате к 1937 году был сформирован 14-й партизанский корпус, который насчитывал 5 тыс. человек. (После победы франкистов корпус смог в полном составе выйти на территорию Франции и в годы Второй мировой войны принял участие в борьбе с фашистами в рядах французского Сопротивления). На отдельных участках железной дороги диверсантам удавалось перекрывать движение поездов полностью на несколько дней. Группы активно использовали также засадные действия на автомобильных дорогах: обстреливали автоколонны противника, захватывали одиночные автомобили, использовали их для передвижения в тылу противника и, нагружая взрывчаткой, для подрыва мостов.

В общей сложности Старинов провел в Испании одиннадцать месяцев. За это время им была создана эффективная система подготовки диверсантов и специальных мин. Подготовленные им группы произвели подрывы почти под сотней поездов (не каждый подрыв заканчивается крушением), уничтожили несколько сот автомобилей, ок. 2000 солдат и офицеров противника, множество мостов и линий связи. Испанская война стала, таким образом, первой, где диверсионная деятельность велась в таком масштабе. В ходе этой войны проявился в полной мере военный гений Старинова. Он разработал основу подготовки и управления диверсионными силами в боевых условиях, разработал тактику и стратегию их применения, определил пути развития специальных мин и техники. Итоги своего пребывания в Испании Старинов подвел так: “Успешное применение инженерных мин на коммуникациях франкистов стало возможным только потому, что за разработку этого грозного оружия мы у себя на родине энергично взялись еще в начале тридцатых годов. Выработанная советскими партизанами тактика и техника минирования оказались выше тактики и техники противника по разминированию. Мятежники не могли обеспечить безопасность своих коммуникаций”. Напомню, что советским, русским военным специалистам противостояли в Испании в т.ч. специалисты немецкие. Таким образом, в 1937 году Красная Армия получила на вооружение самую современную диверсионную технику и тактику, которой не было еще в других армиях. Но бесценный опыт Старинова военным руководством страны был полностью проигнорирован и в 1941 году ему придется начинать все сначала!

В СССР Старинов вернулся на пароходе через Ленинград. Пока он воевал в Испании, были репрессированы многие и многие военные кадры высшего и среднего звена. Многие сослуживцы и знакомые Старинова также оказались арестованными. Вся подготовка к ведению партизанской войны в 1930-х годах была названа “заговором с целью свержения Советского Правительства”. Чувство честно выполненного воинского долга с первых же часов сменилось отчаянием.

О своем участии в испанских событиях Старинов доложил лично Народному комиссару обороны К.Е. Ворошилову. Ворошилов высоко оценил заслуги Старинова и рекомендовал его начальству повысить его в звании и в должности. Старинов был награжден орденами Ленина и Боевого Красного Знамени.

Но вместо повышения по службе Старинова вызывают в НКВД и допрашивают о целях формирования тайных партизанских баз, о подготовке партизанских кадров в 1930-х годах. Из бесед с женами арестованных Старинов уже знал, что их обвиняли “в неверии в мощь социалистического государства” (что враг в случае войны может продвинуться в глубь советской территории, аж, на 100 километров (!) – базы закладывались в 30 – 100 км от западной границы), “в подготовке к враждебной деятельности в тылу советской армии”. Ища защиты от преследования, Старинов обратился к Ворошилову и тот смог его защитить. Таким образом, Старинов оказался одним из совсем немногих, кому удалось избежать ареста. А репрессированных по этому делу оказалось не менее 10 тыс. человек - было арестовано все руководство ГРУ, руководители разведки западных военных округов, почти все руководители партизанских отрядов, рядовые партизаны, ликвидированы укрепрайоны и партизанские базы.

После успешных действий по созданию диверсионных подразделений в Испании Старинов ожидал, что опыт его будет востребован и он сможет и дальше продолжать работу в этом же направлении. Но его назначили начальником Центрального научно-испытательного железнодорожного полигона РККА. От более престижного по должности назначения Старинов отказался. Ему была важна не формальная должность, а возможность заниматься своим делом.

17 февраля 1938 года Старинову было присвоено звание полковника.

На территории полигона находился небольшой лагерь заключенных, где за колючей проволокой в “шарашке” работал над созданием знаменитого пикирующего бомбардировщика Пе-2 авиационный конструктор В.М. Петляков. Но режим секретности был таков, что об этом Старинов узнал только в 1943 году, случайно встретившись с конструктором.

В книге Старинов отмечает, что начальствующий состав РККА сильно обновился. Была нарушена преемственность. На место опытных людей пришли новички, которые не имели ни необходимого опыта, ни знаний.

Прибыв на полигон, Старинов тут же продолжил разработку диверсионной тактики и техники. Обстоятельства были против него, но он всегда стремился быть выше обстоятельств. В какой-то степени служба на полигоне даже давала преимущество. Можно было взрывать и снова восстанавливать железнодорожное полотно, мосты и т.д. Старинов создает специальную лабораторию, где продолжил совершенствовать противопоездные мины замедленного и мгновенного действия, защищает диссертацию “Минирование железных дорог”. Репрессии, по мнению Старинова, сильно замедлили процесс принятия на вооружение новых видов оружия и минного в том числе. Осознавая это, Старинов много времени уделяет написанию пособий для армии, где описывает приемы изготовления мин из подручных материалов.

30 ноября 1939 года началась советско-финская война. Старинов вошел в группу, которой было поручено организовать разминирование занимаемых территорий. В ходе отступления финны активно минировали местность и использовали мины-сюрпризы. В ходе одного из разминирований в феврале 1940 года Старинов был дважды ранен в правую руку снайпером, после чего два месяца пролежал в госпитале и получил инвалидность. При выписке из госпиталя ему дали справку о не годности к военной службе со снятием с учета. Всю оставшуюся жизнь подвижность правой руки была ограничена. За финскую войну Старинов получил второй орден Боевого Красного Знамени.

Война с финнами несколько отрезвило политическое и военное руководство страны. Стали большее уделять внимание боеготовности, техническому оснащению и инженерному обеспечению войск. После выздоровления Старинов возглавил отдел заграждений и минирования Главного военно-инженерного управления РККА. Предстояло ликвидировать отставание Красной Армии в технике минирования и разминирования.

Война вплотную приблизилась к границам Советского Союза. Познакомившись с состоянием заграждений в приграничной полосе, Старинов, по его словам, был ошеломлен. Были ликвидированы все заделы 1926 – 1933 годов. Были опустошены склады с запасами ВВ возле важных объектов, расформированы специальные инженерные части. Многие военные руководители полагали, что в случае агрессии извне Советский Союз будет вести только наступательную войну на территории противника, мины же считались оружием сугубо оборонительным. Именно Старинову принадлежит мысль, что мины являются оружием универсальным и для наступательных действий так же необходимы, как и для обороны. В руках специально подготовленных диверсионных групп мины и становились оружием нападения.

По-прежнему на боеспособность войск продолжал оказывать влияние “политический вопрос”. Открыто проявить “оборонные” настроения означало подписаться под “паникерством”. Можно еще раз поразиться мужеству Старинова, который и в этих условиях продолжал настаивать на своих “политически опасных” утверждениях. Со своими соображениями о необходимости подготовке к диверсионной войне Старинов, в конце концов, обратился в ЦК ВКП(б). Письмо возымело действие. Правительство обратило внимание на обеспечение войск специальными минами, но, как свидетельствует Старинов, на 1 января 1941 года мин замедленного действия и мин-сюрпризов на вооружении армии не было вообще, хотя имелись прекрасные разработки. Фактически, сторонники широкого применения различных мин были в армии на положении энтузиастов и их усилия, как пишет Старинов, “были каплей в море”.

Утром 20 июня 1941 года Старинов приехал в Минск для участия в учениях и был представлен командующему округа Д.Г. Павлову. Обстановка в штабе была нервная. Постоянно звонил телефон, из приграничной полосы докладывали о нарушении границы, о немецких шпионах. Немецкие самолеты ежедневно вторгались в воздушное пространство СССР. Сбивать их категорически запрещалось. В субботу 21 июня Старинов выехал на полигон под Брест. Ночь застала его в Кобрине.



22 июня Старинов проснулся от начавшейся бомбежки, подумав сначала, что ведутся взрывные работы. Звено за звеном на город пикировали бомбардировщики. По московскому радио передавали урок утренней гимнастики. Старинов оказался в самой гуще событий, стал свидетелем полного расстройства управления войсками. Как он и предполагал, немцы смогли легко овладеть основными автомобильными и железнодорожными мостами. Его срочно вызвали в Москву и назначили командиром оперативно-инженерной группы, в задачи которой входило уничтожение транспортной инфраструктуры перед наступающим противником.

В двух саперных батальонах, которые поступили в распоряжение Старинова, на трех бойцов приходилась одна винтовка, выделенных мин и ВВ было явно не достаточно, почти не было инженерного имущества. 27 июня оперативная группа Старинова выехала на Западный фронт по Минскому шоссе. Свой первый бой в Великой Отечественной войне Старинов принял под Оршей. Местные жители заметили приземление группы немецких парашютистов и сообщили о них проезжающей группе Старинова. В ходе короткого боя парашютисты были уничтожены.

В штабе Западного фронта Старинов снова встретился с теперь уже командующим фронтом Д.Г. Павловым, а 1 июля присутствовал при его аресте.

Группа Старинова действовала очень успешно. Ей удалось разрушить десятки мостов. Т.к. немцы шли буквально по пятам отступающих советских войск, требовались мины замедленного действия (МЗД), которые становятся на боевой взвод спустя время, необходимое для прохода своих колонн. Не ожидая поступления штатных МЗД, Старинов начал изготавливать их в полевых условиях. Установленные в куче щебня или накрытые булыжниками МЗД превращались в камнеметы – мины направленного действия (МОН). Мины устанавливались на неизвлекаемость и при попытке разминирования взрывались. Уже после войны на принципе направленного взрыва создадут штатные мины: МОН-50, МОН-100 и др., которые очень широко применяются сегодня во всех военных конфликтах.

Коммуникации противника растягивались. Немцы вели наступление преимущественно вдоль дорог. В тылу у противника оставались огромные лесные пространства. В начале июля Старинов направил в тыл противника первую диверсионную группу, которая успешно минировала дорогу и осуществила подрыв нескольких автомобилей.

13 июля Старинова приказом Наркома обороны был назначен начальником первой фронтовой партизанской школы Западного фронта. Прибыв в Рославль, где находилась школа, Старинов убедился, что никто из людей, поставленных на подготовку партизан, не имел никакого понятия о тактике действий партизанских отрядов. Все приходилось начинать сначала! Опыт 1930-х годов был утрачен, кадры уничтожены!

Началась плановая подготовка партизанских кадров. Шестьдесят часов подготовки – и партизаны отправлялись в тыл противника. Время явно не достаточное, но выбора не было. Школа постоянно двигалась на восток. Война приближалась к Москве. Подготовленных в школе инструкторов диверсионного дела передавали в другие школы.

В конце июля Старинов едет в Киев, где когда-то служил и где когда-то был мощный центр по подготовке партизанских кадров. Ни одного бывшего инструктора найти не удалось! Подготовку партизан вели партийные чиновники, которые в этом ничего не понимали. Пять дней Старинов ведет занятия в Киеве, позже проводит короткие занятия в Чернигове, организует школу в Орле. В сентябре в Орел для подготовки прибыли группы из Тулы и Курска. Старинов, таким образом, организует подготовку диверсионных кадров в масштабе нескольких фронтов, областей, трех союзных республик! Фактически он оказался единственным специалистом в Красной Армии, который знал диверсионное дело. Пример Старинова еще раз убедительно показывает величие подвига русского народа в Великой Отечественной войне, который находясь между жерновами сталинских репрессий и военной машины Германии нашел в себе силы и победил. Не благодаря коммунистической партии и Сталину, а вопреки им!

Во второй половине сентября Старинов получил задание осуществить минирование и уничтожение важнейших объектов промышленной и транспортной инфраструктуры Харькова. Приказ на проведение работ Старинов получил в Ставке Верховного Главнокомандования лично от начальника Генерального Штаба Б.М. Шапошникова. В Харькове он встречается с Н.С. Хрущевым, который в должности Члена Военного совета фронта согласовывает план установки минных полей. В дальнейшем, как признается Старинов, Хрущев трижды спасал его от ареста.

В Харькове отрядом Старинова было установлено сотни мин – такой масштаб минирования в ходе войны был применен впервые. В одном из партийных особняков Старинов установил радиомину большой мощности. На глубине более двух метров в подвале был установлен 350-килограмовый заряд ВВ на неизвлекаемость с радиовзрывателем (в то время радиомины находились на вооружении только в Красной Армии). Ближе к поверхности была установлена ложная мина малой мощности – “блесна”. Предполагалось, что обнаружив ее, немецкие саперы посчитают объект разминированным, потеряют бдительность и дальнейшие поиски прекратят. Радиомины были установлены и в других зданиях города. Ночью 14 ноября с мощной радиостанции Воронежа был дан сигнал на подрыв радиомин. В заминированном особняке на воздух взлетел комендант Харькова генерал-лейтенант Георг фон Браун и офицеры штаба 68-й пехотной дивизии. Этот диверсионный акт вошел в анналы диверсионного искусства и специальные учебники.

Вместе со Стариновым в минировании объектов в Харькове принимали участие испанцы, которых Старинов обучал диверсионному делу в Испании. После победы в Испании франкистов они выехали в Советский Союз и работали на предприятиях Харькова. Старинов добился, чтобы группу испанцев приняли в инженерные части. В дальнейшем он будет возить их с собой по всем фронтам.

В конце ноября 1941 года Старинов руководил установкой минно-взрывных заграждений под Тулой, Солнечногорском, Серпуховым, на Дмитровском шоссе, а 28 ноября получил назначение на должность помощника начальника штаба инженерных войск Красной Армии.

В середине ноября Старинов через Военный совет Юго-Западного фронта пишет письмо И.В. Сталину о необходимости массового производства специальных противотранспортных мин, об организации диверсионной деятельности в тылу противника. В конце ноября его вызывают в Ставку. Вместо Сталина его принял представитель Ставки Л.З. Мехлис, доказать которому ничего не удалось. Более того, Мехлис пообещал расстрелять Старинова, если тот не прекратит беспокоить Сталина “ерундой”. Вместо плановой диверсионной работы в тылу Ставка приняла решение дать партизанам задание жечь леса и деревни (зимой!), т.е. лишить убежища партизан и крова над головой попавших в оккупацию русских людей.

В десятых числах ноября Старинов попадает в Завидово, где навещает семью друга своего детства Егора Деревянкина.

Очередное письмо к Сталину возымело действие. В Госплане прошло специальное совещание, на которое был приглашен Старинов, и уже к весне новые мины начали в массовом порядке поступать в войска и в партизанские отряды.

16 декабря Старинов вместе с испанцами едет в Ростов-на-Дону для устройства минных заграждений. Здесь он применяет оригинальную идею массовой установки мин открытым способом. Мины устанавливались прямо на землю без всякой маскировки вперемешку с массой ложных мин. Такое минирование требует меньше времени, сил и средств. Эти мины хорошо видны противнику, но главная цель достигается – противник вынужден обходить препятствие. И снова, едва оглядевшись, Старинов начинает планировать заброску диверсионных групп в тыл противника по льду Таганрогского залива. Он снова создает лабораторию, где под его началом начинают изготавливать и совершенствовать конструкции мин. Промышленное производство мин по опытным образцам было организовано на Россельмаше. Одновременно открывается партизанская школа, где готовятся диверсионные кадры. И везде, где бы не начинал свою деятельность Старинов, прекрасные результаты. За январь - февраль 1942 года в тыл противника диверсионные группы выходили 110 раз. Ими было установлено 744 мины. Из стрелкового оружия и на минах было уничтожено св. 100 солдат противника, выведено из строя 56 автомашин и 2 танка, подорвано 2 моста.

Однажды в конце февраля диверсионная группа морской пехоты захватила и доставила в штаб батальона большое количество документов. Среди них оказалась толстая тетрадь немецкого военного инженера, испещренная графиками и формулами. Ее передали Старинову. Сам он немецкого языка не знал и дал прочитать ее одному из офицеров: “Какой-то бред про атомную энергию!” - ответил офицер. По приезду в Москву Старинов передал эту тетрадь в Государственный Комитет Обороны по науке. Так впервые советское политическое руководство узнало о работах немцев по созданию ядерного оружия. Эта тетрадь побудила академика А.Ф. Иоффе обратиться к Сталину с предложением срочно создать научный центр по проблеме атомного оружия.

Весной 1942 года Старинов впервые ставит вопрос перед вышестоящим начальством о создании специальных бригад (!) для действий на коммуникациях противника, встречается с командующим воздушно-десантными войсками Глазуновым. После встречи в части ВДВ были направлены опытные инструктора для обучения десантников основам диверсионной тактики и минно-подрывного дела. Но Старинов считал, что необходимо создавать именно войска специальные назначения для действия в тылу войск.

Весной 1942 года Старинов снова оказался на тверской земле. Он был командирован в штаб инженерных войск Калининского фронта для организации работ по устройству минно-взрывных заграждений. Но кроме основной работы он снова пытается создать специальные диверсионные части для действия в тылу противника. С этой идеей он обращается к командующему фронтом генерал-лейтенанту И.С. Коневу. Конев с ходу оценил идею Старинова и тут же дал распоряжение формировать специальную диверсионную бригаду на базе воздушно-десантных войск! “Дело, - пишет Старинов, - с самого начала приобретало стремительный разгон!” Конев связался с начальником Генерального штаба А.М. Василевским и попросил, чтобы тот принял Старинова. Василевский дал “добро” на создание специальных диверсионных бригад и предложил Старинову возглавить “отдельную инженерную бригаду специального назначения” на Калининском фронте, на что Старинов конечно же согласился. По заданию Василевского он разработал также проект приказа о создании специальных частей на всех фронтах и план нарушения движения по коммуникациям противника на Западном и Калининских фронтах.

В состав бригады вошли три батальона 5-й инженерной бригады и 110-й Отдельный моторизованный полк. Комиссаром бригады был назначен А.И. Болотин. Из Нахабинского инженерного училища Старинов отобрал из курсантов командиров диверсионных групп. Кроме этого, он добился откомандирования в бригаду командиров, с которыми он служил под Харьковом и Ростовом, а также группу испанцев. Первыми командирами групп бригады стали: к-н Казанцев, ст. л-ты Чепак, Романюк, Ильюшенков. Их первая заброска в тыл противника произошла на участке 3-й ударной армии. Одни группы должны были соединиться с партизанскими отрядами, другие действовать самостоятельно. Специальная школа по подготовке минеров для партизанских отрядов была создана также при сев.-зап. группе ЦК КП(б) Белоруссии при штабе Калининского фронта (группа находилась в д. Шеино).

По ходатайству Старинова Конев восстановил в прежних званиях всех испанцев, некоторые были назначены на должности командиров диверсионных групп, другие отправлены в качестве инструкторов минно-подрывного дела в партизанские отряды. Первыми в тыл противника были выведены группы П.А. Романюка, л-та К.С. Соколова, Г.А. Криулина, испанцев Канеля, Франсиско Гаспара, Чико Марьяно. Группы Чепака вышли для проведение диверсий на железную дорогу Смоленск – Вязьма.

Специальных мин не хватало, и Старинов наладил их производство в Калинине. Калининский обком партии и обком комсомола направили в бригаду 250 юношей и девушек. Основные усилия групп были направлены на срыв подвоза материальных средств и личного состава противника к ржевскому узлу обороны противника. Впервые был поставлен и вопрос о специальных продуктовых наборах повышенной калорийности для забрасываемых групп. Диверсионная школа была создана также на Валдае в зоне действия Северо-Западного фронта. К сожалению, не хватало портативных радиостанций и, израсходовав запас мин и ВВ, группы вынуждены были возвращаться через линию фронта назад, теряя драгоценное время и силы. В полосе Калининского фронта на случай возможного летнего отступления советских войск было заложено 46 складов с вооружением и минами. В июне в тыл противника ушли 73 группы минеров. Потерь среди личного состава почти не было.

Старинов по прежнему был убежден, что для действий в тылу противника нужно создавать специальные войска. И он снова пишет письмо Сталину. Идею создания войск и суть письма горячо поддержал Конев. В Москве по этому письму Старинов встречался с К.Е. Ворошиловым, М.И. Калининым, секретарем ЦК Г.М. Маленковым, начальником Генштаба А.М. Василевским. Для пополнения бригады испанцами Старинов обратился к Генеральному секретарю Исполкома Коминтерна Г.М. Димитрову. Димитров живо интересовался тактикой действий диверсионных групп, задавал вопросы о возможности использования их опыта в борьбе народов на оккупированных территориях Европы. После этой встречи в состав бригады было направлено еще сто испанцев.

Создание войск специального назначения было не за горами. 23 июля Совинформбюро сообщило, что часть, командиром которой является полковник Старинов, пустила под откос 10 эшелонов противника. Старинов ведет переписку с командованием соседних фронтов. Подготовка диверсионных групп велась также на Карельском, Западном и Южных фронтах. Вот-вот должны были быть подписаны документы о создании инженерных частей специального назначения.

Но Старинова неожиданно вызывают в Москву и направляют на работу в Центральный штаб партизанских войск. 17 августа 1942 года приказом Наркома Обороны были созданы Отдельные гвардейские батальоны минеров и Отдельная гвардейская бригада минеров при Ставке “для минирования и разрушения коммуникаций в тылу противника”. На Калининском фронте сформировали 10-й Отдельный гвардейский батальон минеров. Из состава 5-ой бригады людей в него попало мало, но в тылу продолжали эффективно действовать 160-й и 166-й батальоны бригады. Особая активность батальонами была проявлена во вражеском тылу с апреля по август 1943 года. После парашютной подготовки летом 1943 года в тыл противника стали забрасываться целые роты минеров. В ходе боевых действий семерым бойцам из состава бригады было присвоено звание Герой Советского Союза: ст. л-ту Н.В. Колосову, ст. с-ту В.П. Горячеву, с-ту Д.М. Яблочкину, мл. с-ту В.Б. Ефимову, рядовым И.К. Базалеву, Ф.И. Безрукову, М.В. Мягкому. Сотни минеров были награждены боевыми орденами и медалями. Командир диверсионной группы л-т Андрианов вывел в августе 1943 года с оккупированной территории шестьсот человек мирного населения. В сентябре этого же года эта группа в составе 25 человек взяла в плен и разоружила 88 диверсантов противника. В июне 1944 года группа вместе с отрядом партизан была окружена. Бой длился весь день. В ходе прорыва Андрианов погиб. После войны именем “Петр Андрианов” был назван волжский теплоход.

Таким образом, Старинов находился на тверской земле с весны по середину августа 1942 года. В этот период и состоялся один из важнейших этапов создания спецназа.

В Центральном Штабе партизанского движения Старинов возглавил школу по подготовке минеров и технический отдел по производству специальных мин. Началась привычная работа по подготовке кадров и заброска их в партизанские отряды.

В январе 1943 Старинов выехал на Кавказ для планирования операций в тылу противника. С собой он увозит значительную группу испанцев. В тыл противника в район между Ростовом, Сальском, Тихорецкой и Краснодаром с интервалом в несколько дней было десантированно на парашютах 16 диверсионных групп. Позже стали разрабатываться операции по выводу групп в тыл противника на торпедных катерах в районы Новороссийска и Крымского полуострова.

Совершенствовалась практика применения диверсионных групп и их тактика, представление о численности групп, исходя из задач. Обычно численность группы составляла 5-7 человек, отряда - 20-30 человек. Ночью - движение и диверсии, днем организация дневки и наблюдение. Большую трудность представляла эвакуация групп. Чтобы продлить срок их действия в тылу противника, по воздуху им перебрасывались продукты и боеприпасы. Кровью накапливался отрицательный опыт.

7 марта 1943 года Центральный штаб партизанского движения был расформирован. Расформировали школу, которую возглавлял Старинов. Его переводят в Украинский штаб партизанского движения. В должности заместителя начальника штаба он сам определяет круг своих обязанностей – создает отдел для подготовки диверсантов и планирования диверсионных операций. Как прежде, так и теперь Старинову с большим трудом удается отстаивать свое мнение о принципах применения партизанских и диверсионных сил. Командование продолжало планировать операции, где партизаны должны были идти на лобовое столкновение с противником. В таких боях силы партизан быстро иссякали, так как они не имели тяжелого вооружения, запасы боеприпасов были ограниченными, а накапливающиеся раненые снижали подвижность отрядов. Старинов же видел главным в тактике партизан – проведение диверсий на коммуникациях. Для этого требовалось несравненно меньше боеприпасов и ВВ, а эффект был гораздо выше.

Весной 1943 года в руководстве партизанскими силами возникла идея “рельсовой войны”. Предполагалось где только можно взрывать рельсы, просто взрывать рельсы. Идею поддержал Сталин. Старинов посчитал эту идею очередной глупостью, которая отвлечет огромные силы, средства, но ожидаемого эффекта не даст, а, во-вторых, затруднит восстановление железнодорожного полотна после отхода немцев с оккупированных территорий. Как и прежде Старинов настаивал на крушение эшелонов с живой силой и техникой.

Приближалась битва на Курской дуге и Старинов отбывает на Воронежский фронт. Задачи все те же – срыв перевозок противника по железным и шоссейным дорогам. Как отмечает Старинов, в период подготовки к битве под Курском у вышестоящего командования, наконец, произошло понимание того, что мины не только оборонительное, но и наступательное оружие. Конечно, одним из “виновником” осознания этой реальности был Старинов, чей успешный опыт абсолютно на всех фронтах говорил сам за себя. Самое удивительное, что Старинову удалось убедить один уровень руководства за другим отказаться от “рельсовой войны” и вести “войну на рельсах”. В результате был принят именно его план о массированном ударе по коммуникациям противника.

Для координации усилий партизанских отрядов Старинов вылетает в тыл противника. В ходе Великой Отечественной войны это был его первый вылет за линию фронта. В партизанских отрядах Ковпака, Федорова, Сабурова, Вершигоры и др. он проводит обучение минеров. Впервые планировалось масштабное применение МЗД на железных дорогах.

5 июля 1943 года началась Курская битва. Старинов считал, что если бы партизанские отряды были своевременно обеспечены необходимым количеством мин, взрывчатки и специалистами – подвоз по железным дорогам можно было бы парализовать полностью. Более того, он считал, что уже в 1942 году можно было бы полностью парализовать снабжение противника по железным дорогам на всех фронтах.

Дальнейшие события показали, что расчеты Старинова были правильными. Десятки диверсионных групп установили на всех железных дорогах, ведущих к линии фронта на южном направлении сотни мин. И снова – красивая и гениальная идея. Одновременно на одном участке устанавливалось десяток МЗД на неизвлекаемость (мины взрывались при попытке разминирования) с разным временем замедления. На боевой взвод становилась первая мина, и подрывался первый эшелон противника. Немцы проверяют дорогу, усиливают охрану. Снова пускают эшелоны. Часть из них успевает пройти, что притупляет бдительность охраны. В это время становится на боевой взвод вторая мина, и очередной эшелон идет под откос. Немцы прочесывают леса в поисках партизан, но им невдомек, что мины уже стоят в полотне дороги. Так последовательно мины ждут окончания сроков своего замедления, становятся на боевой взвод и взрываются от вибрации проходящего сверху состава. В конце концов, не найдя ответа и не устранив причину, противник вынужден полностью прекратить движение по участку дороги. А если партизанские отряды действуют согласованно, они способны парализовать движение на огромной территории. Чтобы понять эту нехитрую идею, на которой все годы войны настаивал Старинов, потребовалось два тяжелых года войны и миллионы погибших.

Так, только отряд Федорова с 7 июля по 10 августа используя МЗД пустил под откос 123 эшелона противника (!), в то время как за предыдущие 16 месяцев только 65. Для уничтожения такого же количества эшелонов, скажем с воздуха, понадобилось бы сотни самолетовылетов, сотни тонн авиационной взрывчатки, неизбежные потери десятков самолетов. Противник спешно бросал на охрану коммуникаций новые и новые части, но мины продолжали взрываться. В результате действий диверсантов снабжение войск по многим железным дорогам было полностью (полностью!) парализовано. Всего же во второй половине 1943 года партизанами было пущено под откос 3.143 эшелона! По результативности диверсии партизан оказались в 100 раз эффективнее, чем авиация! Но даже после столь внушительных результатов положение Старинова не улучшилось и ему все так же приходилось убеждать вышестоящее командование в необходимости масштабного проведения диверсионных акций. И это кажется невероятнее всего!

В дальнейшем Старинов участвовал в повышении боеспособности партизанских отрядов на территории Польши, Югославии (в сентябре – ноябре 1944 года был начальником военной миссии СССР при И.Б. Тито), Румынии. С конца 1944 года до окончания войны занимался разминированием объектов на территории Германии.

За годы войны Старинов прошел практически по всем фронтам, создал десятки школ по подготовке диверсантов, лабораторий по производству мин, подготовил лично свыше 2.000 подрывников. Его ученики и подготовленные ими минеры пустили под откос ок. 12.000 эшелонов противника. Он входил в список личных врагов Гитлера.

После войны Старинов занимался восстановлением железных дорог. В 1956 году вышел в отставку. С 1956 по 1962 год был старшим научным сотрудником отдела истории ИМЛ при ЦК КПСС. С 1966 года по 1973 год – на преподавательской работе в учебных заведениях КГБ. С 1984 года – профессор по спецдисциплинам. Имеет более 150 научных монографий.

Старинов награжден двумя орденами Ленина, пятью орденами Боевого Красного Знамени, многими другими наградами. С медали “За победу над Германией” Старинов стер напильником барельеф Сталина, т.к. до последнего дня жизни считал, что именно Сталин и его окружение было виновно в том, что Советский Союз вступил в войну не подготовленным, уничтожил в ходе репрессий кадровый потенциал армии.



Таким образом, можно утверждать, что Старинов сделал решающий вклад в создание в 1950 году войск специального назначения – спецназа ГРУ ГШ. Он разработал в деталях тактику и стратегию его применения, создал десятки образцов специальной техники, в т.ч. ПМС – поездная мина Старинова и АС – автомобильная мина Старинова. Именно Старинов сумел доказать, что “мины не оборонительное, а сугубо наступательное оружие” - “заложенная в нужном месте мина бьет без промаха” в отличие от слепого снаряда.

Еще на гражданской войне он серьезно подорвал здоровье и получил ревматизм в тяжелой форме. Врачи отпустили ему, при надлежащем соблюдении режима, 50 лет жизни. Строгая самодисциплина, здоровый образ жизни (никогда не пил и не курил, постоянно занимался физкультурой) позволило ему не только дожить до ста лет, вопреки предсказаниям врачей, но и пройти четыре тяжелых войны. Его пять раз представляли на генеральское звание, три раза на звание Героя Советского Союза. Но ни то, ни другое он не получил, слишком уж часто профессионал высочайшего уровня был не согласен с вышестоящим начальством, слишком часто открыто отстаивал свое мнение.

Умер Илья Григорьевич Старинов в октябре 2000 года, перешагнув столетний рубеж.



И здесь я позволю себе сделать небольшое личное отступление. В военном училище диверсионному делу нас обучали преподаватели. В принципе, учили хорошо, грех жаловаться. Но за все время учебы мы так и не увидели ни одного ветерана разведки времен Великой Отечественной войны, послевоенных конфликтов (кроме преподавателей). Их в училище, к сожалению, не приглашали. Но тоже самое происходило и с участниками афганской войны! Уже несколько лет в Афганистане шла война, а курсанты узнавали о ее ходе, о тактике действий наших войск и спецназовских групп, не от людей там воюющих, а из случайных источников. (В 1986-1987 гг. автору настоящих строк служа в бригаде спецназа во Пскове командиром группы приходилось настойчиво отстаивать свое право на плановую боевую подготовку. Шел шестой год войны в Афганистане…) Недостатка в кадрах, способных грамотно изложить особенности действий войск в горно-пустынной местности не было. Выпускники училища регулярно приезжали в отпуск, заезжали в училище и опытом делились, но все это происходило в неформальной обстановке. Ни конференций, ни специально организованных встреч… В конце 1980-х годов из спецназа начался массовый отток офицеров, обладающих уникальным боевым опытом. У многих за войну было по два – три – четыре ордена. (Командиры групп и рот спецназа ордена, в отличие от штабных работников и начальников складов, просто так не получали). Главным мотивом ухода для многих стало именно отношение старших командиров и системы в целом к их человеческому и профессиональному опыту, полученному в ходе войны. Никто не пытался даже собрать этот опыт, обобщить его, дать ветеранам соответствующий масштаб деятельности. Опыт действий спецназа ГРУ в Афганистане, к примеру, был обобщен только в конце 1990-х Сергеем Козловым, который издал книгу “Спецназ ГРУ” (2000). Сергей, результативный офицер кандагарского батальона спецназа, смог самостоятельно выполнить работу за целый институт! Но сегодня он работает всего-навсего начальником склада в Москве. Его опыт, как и опыт многих людей, оказался военными чиновниками не востребован.

В Чечне российская армия пожала горький опыт пренебрежительного отношения к военным профессионалам. Новому поколению командиров групп спецназа боевой опыт в Чечне пришлось нарабатывать новой кровью. Но и опять, как можно заключить из личного общения с ветеранами чеченской войны и из публикаций в прессе, государственная машина отвергает опыт верных бойцов! Увольняетесь – увольняйтесь! Пушечного мяса много. Кабинетным клеркам в Москве плевать, какой ценой будет выполнена (или не выполнена) боевая задача! Дрянная укоренившаяся в повседневной жизни и армии традиция – “незаменимых людей нет!” Незаменимые люди есть! Стариновы, козловы – единицы, а чиновников тысячи! Слой высоких профессионалов в любой области очень тонкий. Он нарабатывается десятилетиями и столетиями, а уничтожается – одним росчерком пера равнодушного чиновника. К сожалению, со времен Старинова ничего в нашей армии не изменилось. Поэтому, когда генералы говорят о развале армии в последние годы, поправку нужно делать на то, что развал этот произошел гораздо раньше, много раньше.



Главный подвиг жизни Старинова заключается в том, что несмотря на не благоприятные обстоятельства, он находил в себе силы каждый раз начинать все снова и снова, с нуля. Каждый раз военные и партийные чиновники, которые часто не имели вообще никакого опыта, кроме опыта паркетных шаркунов, затаптывали его труд в грязь. Но, слава Богу, он не опускал руки, понимая, что чиновники приходят и уходят, а Россия остается. Он служил России и русскому народу и олицетворяет собой лучшие качества этого народа.

Будет очень справедливо, если имя Старинова будет увековечено на тверской земле. Здесь он вырос, здесь впечатления детства определили его жизненный путь, здесь он впервые создал регулярную разведывательно-диверсионную часть, которая стала прообразом разведывательно-диверсионных частей спецназа ГРУ ГШ и КГБ-ФСБ.

Помяни, Господи, раба Божия Илию, душу и жизнь положившего за народ русский и Россию!



С низким поклоном к светлой памяти И.Г. Старинова.

Один из тех, кто учился азам военной науки по его учебникам и наставлениям.
Д.Л. Подушков, ветеран спецназа ГРУ ГШ и войны в Афганистане, Удомля.